— Слухи… — усмехнулся Марк. Отхлебнув из пластикового стаканчика витаминный коктейль, он откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. — Да, я немало поработал, чтобы испортить себе репутацию.
— Но зачем? — удивился адмирал.
— Скажите, кому принадлежит власть в доме Фобос?
— Вам, ваша милость. Вы законный барон дома.
— Я спрашиваю не про законы, а про реальное положение вещей. Половина моего флота принадлежит мне лишь формально. С силами планетарной обороны получше, но в наше время они мало что решают. Все важные административные должности занимают люди канцлера или одной из трех самых влиятельных семей. Совет благородных уже давно просто фикция, и подчинен все той же всесильной тройке: Саэсы, Ленцы, Морено. И где она моя власть? Я не волен даже в наборе собственной охраны. Меня просто терпят, как последнего Ортиса — компромиссную фигуру, устраивающую абсолютно всех.
— И что вы планируете делать?
Марк медленно провел пальцем по столешнице, то ли проверяя ее частоту, то ли пытаясь поцарапать ногтем пластик.
— Пока, просто выжидать. Собирать силы, искать новых союзников.
— Наемники? — скривился адмирал. — Капитан Хейс?
— Да, на оба вопроса.
— Он пират! Отребье! — горячо возразил адмирал. — Они все такие!
— Возможно. Но у него хороший корабль и прекрасно обученный экипаж. У него связи. Пират? Если я не ошибаюсь, одно из ваших увлечений — история планеты праматери? Я тоже не чужд этой науке. А история Терры знает немало примеров, когда люди вроде капитана Хейса, начиная пиратами, становились лордами и рыцарями. Вы же прекрасно знаете, что наемники Нейтральных систем — просто пешки в руках корпораций Центральных миров. Что плохого, если они начнут играть на нашей стороне?
— Им нельзя доверять!
— А я им и не доверяю — просто использую.
Хотя Дайсону и претила сама мысль использовать этих частично узаконенных пиратов, в словах барона был смысл. Если все противники Благородных домов используют грязные методы, то почему сами дома должны поступать иначе?
— Как я понимаю, меня вы уже причислили к своим людям. Почему? — поинтересовался он.
— Причин несколько, — признал Марк, — и ваши несомненные таланты — я не льщу, а просто констатирую факт — это не самое главное.
— Главную причину я уже понял — старые семьи.
— Да, старые семьи. — Встав из-за стола, Марк прошелся по столовой, заложив руки за спину. — Вас сложно заподозрить в связях или симпатиях к старшей, как они себя считают, знати, — в его словах сквозило неприкрытое презрение. — Нашему дому нужны перемены, нужно развитие. Стремительное развитие! Готовы ли к нему старые семьи? Сильно сомневаюсь. Их заботит только свое положение на вершине, чтобы с легкостью топить любых потенциальных конкурентов и вдоволь грызться друг с другом.