— Не надо, я сама, — мой голос прозвучал глухо.
Не помню, как и что я делала, возвращая Роба к жизни, внутри меня словно все заледенело. Все, что мне хотелось — посмотреть ему в глаза. И увидеть в них ответ на свой вопрос.
— Зачем, ты это сделал? — спросила, когда его веки наконец разомкнулись, а взгляд устремился на меня. Сердце просто разрывалось от обиды, гнева и боли. — Я знаю, что это был ты, Роб…
— Молодец, — он чуть усмехнулся пересохшими губами. — Догадливая.
— Как ты мог? — мне хотелось закричать, выплеснуть на него всю свое негодование, но горло душило спазмом.
— Убрать двоих одним махом, разве не гениально? — я искала в глазах Роба хоть каплю раскаяния, но в них было лишь разочарование. Оттого, что не удалось воплотить задуманное? — Я спасал тебя, Лора…
— Ты превратился в чудовище, Роб, — прошептала я с безумной горечью. — Я спасаю тебя в последний раз, запомни это. И только для того, чтобы ты смог понести наказание. Я даю тебе шанс признаться самому в том, что ты совершил, до утра, иначе завтра сделаю это сама.
— Неужели ты так и не поняла, Лора, что никому эта правда не нужна? — Роб снова усмехнулся. — Даже если я и признаюсь, Вейтона твоего это не спасет.
— Посмотрим, — ответила я, отступая. — Посмотрим…
— Вижу, вы закончили, мисс Гамильтон, — гвардеец, все время стоящий за спиной, схватил меня под локоть. — Немедленно возвращайтесь назад в свою комнату, — и силой повел за собой.
— Передай Джу, — успела шепнуть я Глории, и она быстро кивнула.
— А я ведь предупреждал, — бросил мне Шин, когда я проходила мимо. — Пожалеешь… — и затем добавил, едва слышно: — Я присмотрю за ним.
А, может, мне это всего лишь почудилось?
— Вы хотя бы поняли, что произошло? — все же не удержалась и спросила я у гвардейца. — Это касается…
— Разберемся, мисс, — он не дал мне договорить и втолкнул в комнату.
Все верно. Никому не нужна эта правда… И принцу в первую очередь.
От напряжения, копившегося весь день, меня начала трясти. Теперь я бы рада была заплакать, но глаза оставались сухими, только в горле по-прежнему было все сдавлено, мешая сделать нормальный вдох. Чтобы как-то успокоиться, я забралась в горячую ванну и просидела там, пока она совсем не остыла. На еду тоже смотреть не могла, даже на фрукты и конфеты Глории, только выпила стакан воды и легла на кровать. Заснуть даже и не пыталась, знала, что мысли не позволят это сделать, только на рассвете ненадолго задремала, но ни отдыха, ни успокоения эти минуты не принесли.