– Если Ваше Величество предлагает немедленно напасть на Россию, пока она не усилилась еще больше, – сказал канцлер фон Бюлов, – то должен напомнить, что, даже потерпев поражение (что тоже не очевидно), эта огромная страна нанесет нам невосполнимые потери. Наполеон Бонапарт в свое время тоже дошел до Москвы и думал, что уже победил. Но русские имели по этому поводу свое мнение, и потому та война закончилась в Париже капитуляцией императора французов.
– При этом, – угрюмо произнес Мольтке-младший, – сражаясь на востоке, мы должны будем помнить, что позади нас в полной готовности будут стоять полтора миллиона французских солдат, готовых к войне за Эльзас и Лотарингию. Реванш за поражение во франко-прусской войне стал во французском обществе национальной идеей, так что совершенно немыслимо двигаться на восток, оставляя в тылу непобежденную Францию. Удар в спину будет неизбежен.
– Что же, в таком случае мы в первую очередь должны всеми силами атаковать и разбить Францию, как завещал ваш учитель фельдмаршал Шлиффен? – с мрачным видом сказал кайзер.
– И тогда удар в спину нам нанесет уже Россия, – сказал начальник Германского генерального штаба. – В последнее время русская армия стала чрезвычайно подвижной и, кроме того, ее лучшие части, так называемой, постоянной готовности заранее размещаются на самых угрожаемых направлениях. Мы не будем иметь преимущества в проведении мобилизации, поскольку обновленная русская армия обрушится на нас сразу по получении приказа. А дальше, скорее всего, события пойдут по тому сценарию, который тут уже описывал господин фон Бюлов. Зажатая между двумя фронтами на западе и на востоке, Германия будет втянута в войну на истощение, выиграть которую она однозначно не сможет.
– При этом мы можем оказаться в такой ситуации даже против собственной воли, – добавил министр иностранных дел Генрих фон Чиршки, – исключительно в силу действий нашего австро-венгерского союзника, которого мы взялись защищать как самого себя. В австрийском генштабе бродят опасные идеи неспровоцированной превентивной войны против Сербии и Черногории, что неизбежно вызовет вмешательство России, со всеми вытекающими из этого последствиями. Напомню: согласно Двойственному договору, если русские окажут помощь сербам, то мы будем обязаны объявить им войну и не заключать мира, пока на него не согласится Австрия.
Наступила тишина и стало слышно, как где-то под самым потолком жужжит жирная прошлогодняя муха.
– Мой добрый Альфред, – через некоторое время сказал кайзер, обращаясь к адмиралу Тирпицу, – скажи, а почему я до сих пор не слышал твоего голоса?