Выявить, «разоблачить» нескольких высокопоставленных предателей, каковые в памяти терминаторской отложились, и, как следствие - сутки напролёт проводить на работе, «на нервах», вдали от близких. Когда ЧП за ЧП, аврал за авралом, любой руководитель осунется, худеет, психует, меняется. Под это дело легко залегендировать несоответствие прежнему образу, забывчивость, рассеянность и ляпы главы КГБ. Жаль, что Цвигуна так эффектно, как ранее Игоря Никитина, «информационно выпотрошить» не получится. И квартира где встречаться будем, наверняка на контроле и прослушке и времени в обрез. Ладно, будет день, будет и пища.
У общежития нервно прохаживался начальник - заведующий комбинатом питания ЗИЛа товарищ Стукалов. - Николай Васильевич, меня потерял?
- Пойдём, пропащая душа, - Васильич опасливо огляделся, - поговорить надо.
Хорошо, что комитетскую машину отпустил за пару сотен метров, за продуктами мол, надо забежать в универсам. Если бы Стукалов увидел меня в той же «Волге», в которой комитетчик увёз, случился бы у Николая Васильевича разрыв шаблонов, или же сосудов, что плохо - как начальник Стукалов идеален, работой не загружает, даёт возможность посидеть, «поплевать в потолок», то есть «вдохновения дождаться»...
- Что стряслось, босс? Вроде не тридцать седьмой год, не должны были к стенке поставить. Поговорили и обратно привезли, всё нормально. - И слава Богу что обошлось. Нинка Вавилова сказала, написала на тебя заяву. Нечего, мол, с докторшей блядовать.
- Я ж холостяк, аморалку надо очень постараться пришить.
- Дурак! Нинка не аморалку, Нинка шпионаж и дружбу с заводскими евреями шьёт! А некоторые из обрезанных в Израиль настропалились, заявления подали.
- Я-то тут причём? Хотят ехать - ОВИР в помошь.
- Все не при чём, а Стукалов отдувайся!
- Не бзди, Васильич, всё путём. Я теперь лейб-художник самого генерал-полковника Цвигуна, книгу на пару делаем. Он пишет, с меня рисунки.
- Ё-ка-ле-ме-не, - впечатлился Васильич, - однако, Игорёк, однако.
Из рассказа «начальника столовых» выяснилось, что ревнивая гражданка Вавилова в запале пообещала не только коварного изменщика, пособника сионистов вывести на чистую воду, но и товарища Стукалова превратить в «гражданина» и место жительства Васильичу определить в Воркуте, или даже севернее.
- А что севернее Воркуты? Хатанга?
- Я за глобус не хватался, - психанул в ответ Николай Васильевич, - скажу одно, Игорь. Разберись со своими бабами и больше на работе шашни не заводи. Та же врачиха - замужняя женщина, супруг офицер, майор. Сейчас в Чите служит, но скоро приедет в Москву поступать в Академию. Тут запросто проблемы поимеешь и далее Цвигун может не помочь, художников в СССР достаточно книжку генеральскую оформить.