* * *
Как это часто бывает, в конце такого, насыщенного событиями, дня, она чувствовала себя просто выпотрошенной. Голова гудела, мысли, цепляясь друг за друга, превратились в тугой пестрый клубок, распутывать который никто, кроме нее не станет. «А действительно, зачем мне все то? Может, уехать куда-нибудь?»
Она свернула в первый попавшийся переулок, выехала на параллельную центральному шоссе города улицу и помчалась в метель…
«Когда же кончится снег? Или он решил завалить город полностью?»
Она взглянула на часы: половина девятого. Сапрыкин, наверно, с Логиновым и Соней ужинают, не дождавшись ее. «Может, позвонить и предупредить, что она задержится?»
Она остановилась на тихой улочке, вышла из машины и подняла голову вверх: три окна светились красноватым светом.
Она вошла в подъезд, поднялась и позвонила в дверь.
— Привет, Жестянщик, — она шагнула к нему навстречу и обняла его. — Я замерзла и устала… Можно к тебе?
Глава 9
ВАРФОЛОМЕЕВ, ДЕМИДОВ И СОБАКА ЭЛЕОНОРА
Вот уже целую неделю она мыла посуду в кафе-гриль. Платили мало, но она была в тепле и скрыта от глаз посетителей.
Кроме того, она научилась при разделывании готовых кур отщипывать небольшие, но самые сочные куски и, незаметно ото всех, съедать их. Уже на шестой день у нее на щеках появился румянец. Хозяин заведения, человек по имени Александр Сергеевич, сделал ей комплимент:
— Не знаю, откуда ты уж взялась, но если раньше ты напоминала мне тощего цыпленка, то теперь молодую домашнюю курицу. Ты меня слышишь, Елена?
Елена — это она. Трудно так сразу привыкнуть к новому имени. Работа в кафе ей потребовалась для того, чтобы только восстановить силы, не больше. Кроме того, работая по локоть в горячей мыльной воде и отмывая тарелки от куриного жира, она была в мойке совсем одна и у нее было время обо всем подумать.
Прежде всего, необходимо было проанализировать события последнего месяца, вспомнить всех своих знакомых, попытаться понять мотивы, заставившие человека так жестоко с ней поступить. Поздними вечерами у себя в гостиничном номере она даже расчертила круг своих знакомых и стрелками отметила все свои последние визиты. Она садилась в кресло, закрывала глаза и вспоминала каждое слово, каждую фразу, отпущенную в ее адрес… Но время шло, а ответа на свой вопрос: «КТО?» — она так и не получила. Оставалось только одно — ждать.
Иногда, когда она появлялась в зале с подносом, куда ей нужно было собирать всю грязную посуду со столов, она заметила знакомое лицо. Молодая женщина в скромном кожаном пальто с меховым воротником. Откуда она ее знает? На всякий случай надвинув на лоб парик, купленный ею еще до того, как она устроилась в кафе, и представляющий собой короткую мальчишескую стрижку из рыжеватых вьющихся волос, Елена убрала со стола посетительницы, лицо которой показалось ей знакомым, и собралась было уже уйти, как вдруг вспомнила, откуда она ее знает, хотела что-то сказать — нейтральное, вежливое, — но тут вдруг произошло нечто, что удивило ее и даже напугало. Посетительница, взглянув в ее глаза вдруг резко вздохнула, как если бы увидела нечто страшное, глаза ее расширились, она вскочила, отчего с ее колен упал пластиковый пакет, сделала резкое движение в сторону выхода, смахнув при этом сумочку на пол, засуетилась, поднимая пакет, а потом как сумасшедшая выбежала из кафе. Поскольку посетителей в этот вечерний час было очень много, никто и не заметил этой странной сцены.