Дверной косяк и дверь уже приняли свой обычный вид, и я поспешила запереться.
М-да.
Сделав пару вдохов, я зашла за стойку регистрации. Открыла книгу учета, пролистала до чистых строк и собралась сделать запись и принять оплату. Какую-то. Не представляю, чем собирается платить огромная летающая мышь.
– Уважаемые гости, наш отель готов предложить вам несколько видов апартаментов… эм-м… нор для проживания. Нора, имитирующая болото. Вероятно, она подойдет вам, госпожа Жиржа. Для вас же, уважаемый Шим, есть ещё несколько вариантов. Морской берег с чудесным песчаным пляжем. Просторный хвойный лес. И лес тропический, в котором много зелени и каких-то зверей. Каких, сказать не могу. Но если пожелаете остановиться вместе с вашей спутницей, то болото просторное, вы спокойно разместитесь там вдвоём.
– В овраге видал я ваше болото, – сердито оскалил зубы грызун. – Самка, я выбираю зеленый лес. Жиржа, я опять в грязь не полезу. Хватит с меня. А ты отдохни в жиже, у тебя шкура пересохла, моя пыльца не справляется.
– Ква-адно, – булькнула раздувшимся горлом жаба.
– Хороший выбор, господа. Записываю. Госпожа Жиржа, раса?..
– Жабло́ид, всеядная, но предпочитаю мясо и насекомых, самка, имя – Жиржа. Мы поживём тут десять закатов и восходов светила. Болото выбираю.
– Крымы́ш, самец, имя – Шим. Срок тот же. Вместе мы, – пояснил зачем-то. – Я оплачу пыльцой с крыльев. Магическая она. Куда стрясти?
Не найдя что сказать, я надула щёки, сдулась и обратилась к люстре. Ну да, я всё время ей озвучивала все требования.
– Нам требуется большой поднос.
Дзинь… На полу рядом с крылатым крымышем появился огромный серебряный поднос. Я видела его в столовой, он там почти половину стола занимал.
Понюхав его, грызун забрался внутрь, потоптался, словно большой кот в лотке, после чего принялся мелко трясти крыльями. И с них посыпалась блестящая рыжая пыль. Часть осела на спине и голове зверька, а остальное ссыпалось на поднос.
– Эй, самка, – позвал он меня, закончив трясти крыльями. – Смахни с меня пыльцу. Я сам не могу, а если отряхнусь, всё разлетится по сторонам.
На ощупь эта золотистая пыльца была совершенно невесомая и неощутимая. Настолько мелкодисперсная, что я и не чувствовала её, когда аккуратно ладошками сгребала с рыжей шёрстки.
Когда закончила, крымыш, смешно задирая ноги, переступил на пол и дал мне совет:
– Оботри лапы о шерсть. Расти хорошо будет и блестеть. А то ты вон какая плешивая, шерсть осталась только на голове, вся остальная выпала.
Сдерживая улыбку, я обтерла ладони своих «лап» о «шерсть» на голове. Глядишь, косу до пола отращу… Что касается остальной «шерсти» – ей не помешала бы компания эпилятора, они не виделись с того момента, как я сюда угодила.