— Даже от его гимнастики есть польза, — задумчиво роняет Дон. — А ведь да. С такой стороны, Хаас права. Нас бы напинали, и слова б никто не сказал. А её, при нём, — кивок в мою сторону, — голыми руками действительно не скрутишь. А его при ней с искрой — уже тоже нет.
— Ладно, теперь ждём вызова. — Почти весело итожит Макс. — Алекс, пять тысяч с нас, как договаривались.
— Видимо, тебе действительно следует мне объяснить всю подоплёку, — говорю Анне через минуту, когда парни отправляются в свой корпус, а мы с Анной идём ко мне. — Потому что я вообще ни на йоту не понимаю, что за переполох на ровном месте.
— Не только это.
— Для начала, скажи мне, как ты собираешься побеждать. — Анна по-прежнему собрана и серьёзна; она сейчас гораздо строже, чем была только что на лужайке.
— Да пусть вначале вызов от них придёт! — отмахиваюсь. — Чего вы все жить-то спешите? Есть же поговорка: «Don’t take care of tomorrow; let tomorrow take care of itself»? Предлагаю к ней прислушаться. Именно в данном случае, предпочитаю следовать умной мысли.
— Ты или не воспринимаешь меня всерьёз, — резко огорчается Хаас. — Или одно из двух.
— Э-э-э, стесняюсь спросить. А второе — это у нас сейчас что?
— Второе — это ты искренне идиот, — спокойно пожимает плечами она. — Без притворства и напускной бравады. Я, конечно, слышала Саяру, что ты просто не понимаешь, во что ввязываешься. Но ты разве не понимаешь, что слабоумие и отвага — не самое лучшее сочетание?! Что бы ни писали о нём пропагандисты? Или и на этот счёт у тебя снова есть своё мнение?
— Ну-у, как бы тебе сказать, чтоб и тебя не обидеть недоговоркой, и лишнего не наболтать… — начинаю размышлять вслух.
Эту беседу я не планировал. Врать Анне не хочу. А говорить правду сейчас — тоже далеко не самая лучшая стратегия. Потому что она захочет всю правду, а это пока не обсуждается.
— Да какие у тебя могут быть секреты? — поражается она. — От МЕНЯ?! Ты не клановый! Только что из тюряги! Сам — родом из трущоб!
— Эй, полегче! Трущобы — это ниже, за вторым проспектом! У меня ещё нормальная часть города! Была…
— Ага. Для тех, кто живёт в трущобах, — фыркает Хаас. — Даже не знала, что у вас там есть своя градация… Алекс! Всё, что ниже первого проспекта, автоматом трущоба! Как бы вы там между собой не делились на ранги! Велика разница — говно второго сорта или третьего.
— Погоди. Трущоба — это когда санузел на улице, нет центрального отопления в доме, воды может не быть и так далее, по мелочи. Ну, у нас так считается. А у вас что считается трущобами? Может, у нас с тобой просто языковые реалии не совпадают? По социальным причинам? — предполагаю вариант на основе недавно полученного кусочка образования.