Ситуацию усугублял тот факт, что матушка, не желающая видеть очевидного, с упорством мула подогревала слухи о том, что между её единственным сыном и принцессой существует любовная связь.
Проклятье! Выносить бесконечные разглагольствования матери о всех выгодах будущего брака становилось просто невыносимым.
Поднявшись из-за стола, за которым он надеялся мирно отужинать в тишине и покое, Ренард стремительно вышел вон.
* * *
– Ну вот, теперь вы знаете всё. Я старалась, как могла, оберегать вас от всего происходящего, но боюсь, что сейчас у меня просто нет другого выхода, как открыться вам. Поверьте, если бы дело касалось одних лишь покушений, я ещё смогла бы хоть как-то защититься, но боюсь, что справиться с королём мне просто не по силам.
Застывшая в кресле герцогиня настолько ушла в собственные мысли, что в какой-то момент мне начало казаться, что она уснула. Но вот веки её дрогнули, и, глубоко вздохнув, она обернулась ко мне:
– Ты правильно поступила, не став скрывать от меня столь мерзкой и унизительной правды. Подумать только, моя внучка, дочь короля вынуждена выслушивать отвратительные признания старого развратника. Не бывать этому! Тебе нужно бежать и как можно скорее! – взяв в ладони мои ледяные руки, она заглянула мне в глаза. – Ничего не бойся, я всё устрою. Ты немедленно соберёшься, и я лично вытащу тебя отсюда. Мне нужно лишь немного времени, чтобы найти для тебя подходящее судно с надёжной командой, которое вывезет тебя из Франции.
– Куда же я поплыву? – мне было страшно терять то, что я совсем недавно обрела, и в первую очередь меня страшило расставание с бабушкой.
– В Италию. У нас там многочисленная дальняя родня, которая, уверена, просто счастлива будет приютить тебя на некоторое время.
– А вы?
– Не волнуйся, я присоединюсь к тебе чуть позже. А теперь не медли, зови горничную, пусть поможет тебе со сборами.
К сожалению, всё оказалось не так просто, как нам представлялось. Уже через пять минут нам стало известно, что строжайшим указом его величества мне запрещалось покидать пределы дворца. Король лично поручил своему камердинеру Блуэну присматривать за мной, а это значило, что ни единого шанса на побег у меня больше не было.
Блуэн, в отличие от своего предшественника Бонтана, считался лучшим из главных камердинеров короля. Пользующийся неограниченным доверием монарха, он был самым умным, смелым, воспитанным и самым осмотрительным из всех, кто имел доступ в привилегированное общество.
Помимо обязанностей главного камердинера, он имел возможность ежедневно видеться с королем и занимать его бесконечными подробностями, касающимися Версаля и Марли, управляющим которыми он являлся. Желая знать всё обо всём, он имел в своем подчинении всех камердинеров короля, всю дворцовую прислугу, шпионов и доносчиков. Если верить слухам, Блуэн имел во дворце собственную тайную полицию, состоящую из специально обученных швейцарцев. Его прихвостням было поручено с вечера до утра патрулировать все лестницы, коридоры, потайные ходы и переходы, дворы и сады, устраивать засады, замечать посторонних и следить за ними, отмечать, когда и куда они входят и откуда выходят, и немедленно докладывать обо всем увиденном.