Сбежала бы и сейчас. Запросто! Только вот зачем? Не затем Марта к русским явилась, чтоб сразу же убегать, совсем наоборот даже. Так что пусть ведут! Тайное-то слово все равно надобно говорить самому старшему их командиру… как можно более старшему. Ну, не этому уже усатому! Молод еще, да и чин низковатый.
На дороге, куда казаки подались по неширокой тропке, встретилась упряжка волов, влекущая за собою изрядный воз с навозом. Державший вожжи седоватый латгальский крестьянин выглядел вполне невозмутимо и не обращал никакого внимания на резкий запах дерьма, распространяемый кучей.
Казаки тоже не обратили, а вот Марта поморщилась.
– Кто таков? – приосанившись в седле, грозно вопросил усатый.
– Яан. Меня зовут Яан, – с неожиданным проворством навозник слез с телеги и поклонился, сняв суконную шляпу. – Купил вот навозу на рынке…
– На каком рынке? Где?
– Так у нас же, в Нейземе. Тут недалеко. Везу к себе, в Курземки.
– В Курземки, говоришь? А кто у вас там староста? Старый Якуб?
– Да нет, – старик шмыгнул носом. – Наш староста из молодых да ранний. Зовут Пеэтер, рыжий такой, плечистый…
– Проезжай, – махнул рукой старшой. – Рыжему Петрухе от Андрея-есаула поклон. Он меня должен помнить, ага.
Андреем, значит, зовут… Марта опустила глаза. Есаул. С таким есаулом, если что, можно бы закрутить – парень красивый, видный…
Позади вдруг заклубилась пыль, и вскоре на дороге показались всадники. Те самые казаки, посланные по деревням для проверки. Явились возбужденные, закричали еще издали:
– Хватай его, есаул! Чужой это. Никто его в деревнях не знает.
Девушка хмыкнула – ну и зачем так орать? Хватай, хватай… Давно ведь схватили уже. Руки связали даже.
– А ну-ка, ребята, покрепче его вяжи! Да веревку к седлу… ага…
Поторапливаясь, как видно, к обеду, казачки прибавили ходу, так что пленнице пришлось бежать, глотая желтую дорожную пыль и про себя ругаясь.
Ехали недолго, вскоре за излучиной реки показались медленно плывущие корабли, которые есаул обозвал русским словом – «струги». На морские суда размерами они не тянули, но все же выглядели весьма основательно. Кроме весел, на стругах имелись и мачты, а значит – и паруса, по бортам и на носу грузно поблескивали пушки.
Марта невольно ахнула – русские суда запрудили всю реку! Да еще часть войска шла берегом. Экая силища! Нет, не устоять Риге, не устоять. Честно сказать, девчонке было нисколечко не жалко рижан – пес с ними. Ей до них что? Как и им до нее. Нынче каждый сам по себе – так уж вышло.
* * *
Патент на чин пехотного майора славный риттер фон Эльсер получил лично из рук Делагарди вместе с поздравлениями: