Как мы вчера вечером не мылись после охоты, но запах костра и жареного мяса никак не улетучивался. Он перемешивался с запахом цветов, которые так и стояли у нас везде по квартире. Надо будет навести порядок в доме, чем мы и занялись после того, как я сбегал на зарядку и мы позавтракали.
Когда уборка уже подходила к концу, раздался звонок в дверь. Как оказалось, это был фельдъегерь, который вручил мне плоскую коробку под роспись. Любопытная Солнышко заглядывала мне в глаза, намекая, что она уже давно ждёт, когда я её открою.
— Как своей будущей жене, я доверяю тебе её открыть, — сказал я и протянул коробку Солнышку. По адресу отправителя я понял, что это подарок от Андропова.
Обрадованная Солнышко разорвала обёрточную бумагу и открыла небольшую шкатулку и ахнула. Там лежал в углублении наградной… пистолет Макарова с выгравированной табличкой на рукоятке. Не, там, конечно, не было написано «Красноармейцу Сухову. Именной. Комбриг Мэ Нэ Ковун». Но если заменить фамилии на мою и на Юрия Владимировича, то будет очень похоже. Магазин был уже снаряжённый патронами и лежал рядом с пистолетом. На внутренней стороне крышки шкатулки было прикреплено разрешение на ношение оружия с моей фамилией и серийным номером ПМ, который я сразу сверил.
— Это настоящий? — спросила Солнышко, как и все домашние женщины, не разбирающаяся в оружии и немного его побаивающаяся.
— Конечно, — ответил я, достав магазин и проверяя, как работает затвор, поставив затем пистолет на предохранитель. — Я уже давно вырос из возраста детских пистолетов с пистонами. Андропов совместил в одном футляре и подарок, и средство для моей безопасности. Теперь, помимо охраны, у меня есть личное оружие и разрешение на него.
Наше общение по поводу подарка прервал междугородний звонок. Естественно, это были мои родители. Сначала они поздравили меня с Днём рождения. Как оказалось, они видели нас вчера на трибуне Мавзолея рядом с Брежневым и Сусловым, поэтому в первый момент были этому очень удивлены, а потом испытали чувство гордости за нас. Тогда я им добавил ещё материала для гордости, сказав, что получил вчера вторую Золотую Звезду. После чего услышал дополнительную кучу поздравлений и упреков, что фото с первой я так им и не выслал, и что они увидели её у меня только по телевизору, когда нас показывали крупным планом. Я решил их ещё больше обрадовать и рассказал про бюст и о присвоении моего имени нашей школе. Видимо, количество радостных новостей перешагнуло все разумные границы, поэтому они секунд на десять замолчали, выпав из реальности.