Раскраска? Уникальное издание — раскраска?
— Вы не по адресу. — Я захлопываю томик и откладываю его на стойку, хотя больше всего на свете хочется треснуть им по ее голове. Но книга-то ни в чем не виновата. — Магазин канцтоваров через один квартал в сторону Примской площади. Там можно и фломастеры приобрести. Мы же работаем для тех, кто любит книги.
— Вы меня выгоняете?!
— Я предлагаю вам подумать над другим подарком для вашего сына.
— Руперт — мой муж, — цедит она. — И я буду жаловаться на вас владельцу книжного магазина, и вас уволят!
— Я владелица этого магазина, но так уж и быть, подумаю над собственным увольнением.
У недопокупательницы сначала пропал дар речи, а потом она разразилась обвинительной речью на всю лавку, полную покупателей. Там было много всего: от того, что я скотина, до того, что подобные заведения нужно сразу прикрывать.
Я поймала обеспокоенный взгляд Венеры и поняла, что эта курица с раскрасками меня просто бесит.
— Вон, — тихо приказала я. — Вон из моего магазина.
И так посмотрела на скандалистку, что она мигом заткнулась и отшатнулась от меня. А после сбежала, будто опасалась, что я действительно погонюсь за ней с «Крайтонскими сказками».
Я оглянулась на Рэбел и поймала шокированный взгляд, но помощница быстро пришла в себя и перевела свое внимание на следующего в очереди покупателя.
А я решила, что достаточно засветилась и, если не хочу разогнать всех клиентов впечатлениями о своем уникальном методе по работе с претензиями (они и так косились на меня с опаской), лучше уйти. Поэтому я подхватила сумку и присоединилась к Венере, которая смотрела на меня как-то странно. И в магазине, и по пути к моей машине, и когда я завела мотор.
— Прошу прощения за эту безобразную сцену. Некоторые посетители иногда попадают к нам по ошибке, и получается то, что получается. Наверное, я вела себя слишком грубо для волчицы?
Я пытаюсь пошутить, и это срабатывает — Венера улыбается.
— Мы наполовину животные, так что не знаю, как бы я поступила в такой ситуации.
— Тогда не смотри так, будто у меня за полчаса выросли волчьи ушки!
Венера все равно смотрит, долго хмурится, а потом признается:
— Я просто впервые слышу голос альфы от женщины. И от человека.
— То есть властный? — уточняю я.
— Нет. Голос альфы. Подавляющий волю. Тот, которому невозможно не подчиниться.
В памяти тут же всплывает сцена в ресторане, когда Джинджер буквально упала к ногам Доминика.
Хорошо, что я еще не покинула парковку, потому что резко жму на тормоз. Сердце колотится так, будто за мной гнались волки.
— Как такое возможно?