— Хорошо, я согласна, — коротко бросила тетя. — Только то, что я сейчас скажу, не должно выйти за пределы этого кабинета.
— Подождите, — остановил я ее и провел левой рукой по столу, отчего на нем засветились символы печатей, которые волной прокатились по всей комнате. Теперь в помещении было около десятка небольших духов, которые своим присутствием и особенностям их магии мешали вести слежку за этим помещением как магическими, так и техническими средствами. По крайней мере шум они для подобной прослушки создавали такой, что было невозможно вести запись. — Теперь можно говорить, — разрешил я, но женщина, впечатленная увиденным, хоть и не поняв, что именно я сделал, несколько секунд сохраняла молчание.
— Твоя сестра… — начала говорить Катрина и, видя, как я напрягся, поспешила уточнить. — Моя дочь, — только после этого я почувствовал, как накручивающаяся внутри меня пружина начинает разгибаться. Да, у меня была сестра и она погибла во время эксперимента деда, о чем я не любил вспоминать. Девочке было всего два года и, как я считал, она не была родной дочерью отца, но доказывать что-то тем более теперь не имело смысла. — Ей сейчас всего десять лет. И она, как и ты… когда-то… — сделав над собой видимое усилие, Воронова продолжила: — она лишена хоть каких-то крупиц магического дара.
И столько боли было скрыто за этими словами, что проняло даже меня, который изначально относился к выходкам тети со смесью пренебрежения и отстраненности.
— Для большинства матерей было бы достаточно, что ее ребенок живет здоровым, — вставил я, когда пауза излишне затянулась, а опустившая взгляд Катрина не торопилась продолжать свою речь. — Но, я так понимаю, главная проблема в отсутствии дара?
— Да, — подтвердила тетя, не поднимая глаз. — Пока об этом известно только мне и некоторым моим доверенным людям. Я настояла на ее домашнем обучении, так что больше никто не подозревает, что магический дар в ней так и не проснулся.
— Вы думаете, что исследования моего деда смогут исправить эту ситуацию? — скорее для себя спросил я.
Не то чтобы мне требовался ответ, но теперь хотя бы становится понятно, почему тетя была так зациклена на этих исследованиях и почему мне так легко удавалось водить ее за нос. Видимо, предпосылки к тому, что ее дочь не окажется магом, были уже давно, и она вспомнила о своем племяннике, который вдруг после гибели семьи стал магом, пускай и каким-то странным в ее глазах.
Получается, Катрина уверилась в том, что дочь вряд ли станет магом всего несколько лет назад и к этому времени все связи со мной благодаря ее же стараниям были разрушены, а сам я стал самостоятельным и самодостаточным человеком. Вот и аукнулось ей то пренебрежительное отношение к сироте, который просил помощи на пороге ее дома.