Ын-Бёль мой ответ не понравился, но я пропустил ее возражения мимо ушей. Спустился и бесстрашно вышел навстречу прокачанному гостю. — Ты здесь что забыл?
— Ким! — крикнул мальчик. — Я ведь предупреждал тебя — не лезь в это дело!
— Куда хочу, туда и лезу. Понимаешь, пацан — мне не очень нравится, что твой заплесневелый хозяин тянет свои грязные руки к невинным девушкам.
— Ты прямо рыцарь на коне, Артур. — хмыкнул оборотень. Не понял, это комплимент или…?
— И вообще, сколько раз вы пытались меня убить? Дважды, как минимум. — сказал я. — С чего мне вообще вести переговоры?
Кобальт горестно выдохнул. — Ты мог бы стать сильнее. Быть свободным. Я ведь от чистого сердца предложил тебе бриллиантовое пламя.
Да уж. Добровольно стать вампиром — отличное предложение. В этом нет никакого подвоха, конечно же.
— Ты просто не понимаешь, насколько это выгодная сделка! — весело сказал Кобальт. — Мне не нужно пить кровь. Моя Страсть молчит. Михаил Львович использовал силу рассвета, чтобы укротить систему. Целые поколения генма не смогли этого сделать. Разве ты не этого хочешь, Ким? Спасения от конвертации?
— О чем это он? — удивился Петя.
— Все что говорит злой мальчик, дели на восемнадцать. — шепнул я ему. Не знаю, как он почуял, но, если сдаст… Вампир знает слишком много. Надо заставить его молчать.
У нас над головами с ревом пронесся старый самолет с красными звездами. Если я правильно помню, в закромах у «Нового Этапа» есть еще два летательных аппарата.
— Штурмовая авиация! — оборотень инстинктивно прикрыл голову лапой.
Если начнется драка, начальство будет здесь минут через десять. Мы рядом с оживленной трассой, свидетелем станет каждый второй студент, направляющийся в кампус. Самое подходящее место, чтобы устраивать битвы с использованием поддержки с воздуха.
— Какой нормальный человек будет вкалывать на «Стигму», или запираться от жизни в поселении генма, если можно иметь все лучшее от каждого мира? И никаких недостатков! Как вам моя способность?
Железные штуки зашевелились, вращая головами. Давно прогнивший металлолом на пустыре начал трещать, подавая признаки жизни. Заросший мхом кран со скрипом повернул стрелу.
— Черт, как он это делает? — трансформировав вторую руку, Федор прижался спиной к воротам, чтобы ржавые конструкты не смогли подойти с тыла.
— Печать нежити, скорее всего… — сказал я. — Только с подвывертом.
— Ты прав. — кивнул мальчик. — Я переродился в час Иных, а пробудился в час Стали. Моя способность называется «Сломанные игрушки».
Пацан любит похвастаться. Надо как-то использовать это против него. Например, занять беседой и не давать смотреть на крышу.