— Сколько он еще протянет, доктор?
— Не могу сказать. Я полагаю, это нарушение кровообращения не приведет к немедленной смерти — по крайней мере, не сразу. Но необратимые изменения в мозге начнутся гораздо раньше. Наши шишки ожидали от Бинеса какого-то чуда и теперь страшно боятся остаться у разбитого корыта. Картер, к примеру, здорово получил по носу и решил вызвать вас, чтобы подстраховаться — на всякий случай.
— Вы хотите сказать, он опасается еще одного покушения? — спросил Грант.
— Он не говорил этого, но, по-моему, именно это его и пугает. Собственно, затем он и настоял, чтобы вас зачислили в спасательную команду.
Грант задумался.
— Но разве есть хоть какой-нибудь повод подозревать, что в это место могут проникнуть вражеские агенты?
— Я думаю, нет. Но Картер — человек жутко подозрительный. Мне кажется, он подозревает, что следующий удар враги нанесут руками наших медиков.
— Дюваль?
Микаэлс пожал плечами.
— Его не очень-то здесь любят, а инструмент, с которым он работает, может убить, если отклонится хоть на долю миллиметра.
— И как же в таком случае его можно остановить?
— Его невозможно остановить, в том-то и дело.
— Пусть тогда операцию делает кто-нибудь другой. Тот, кому можно полностью доверять.
— Видите ли, больше ни у кого не хватит знаний и практического опыта для такой тонкой работы. Кроме того, Дюваль — здесь, среди нас. Ну и в конце концов, ведь нет никаких доказательств того, что Дювалю нельзя доверять.
— Но ведь даже если я буду повсюду следовать за Дювалем, как нянька, и не спущу с него глаз все это время — что это изменит? Я ни черта не понимаю в том, что он будет делать, и не смогу даже определить — правильно он все делает или портачит. Честно говоря, я боюсь, как бы не пришлось выносить меня из операционной, когда он вскроет черепную коробку, — зрелище, согласитесь, еще то.
— А он не будет вскрывать череп, — сказал Микаэлс. — Снаружи до этого тромба добраться невозможно. Доктор Дюваль совершенно в этом уверен.
— Но ведь…
— Мы уберем тромб изнутри.
Грант недоверчиво хмыкнул и медленно покачал головой.
— Вам лучше знать. Я не понимаю, о чем вы говорите. Микаэлс спокойно сказал:
— Мистер Грант, все остальные участники этого проекта понимают, в чем дело, и знают, что именно каждый из них будет делать. Вы у нас новенький, а потому, наверное, надо бы вам все хорошенько объяснить… Что ж, раз надо — значит, надо. Сейчас я немного расскажу о том, над чем работают в этом заведении. Так сказать, немножко теории…
Грант скривил губы.
— Простите, доктор, но, боюсь, это ни к чему. В колледже я был первым парнем в футбольной команде и не последним — с девушками. Так что не тратьте понапрасну слов — в теориях я не силен.