Из всего этого я понял, что на него кто-то наступил. Он очень маленькое существо, всего два сантиметра ростом, от корня хвоста до кончиков рожек, и я сильно подозреваю, что даже в своем мире он просто путается под ногами. Вот на него кто-то случайно и наступил, и то, что его просто не заметили, так его и взбесило.
Я попытался его успокоить.
— Если бы ты умел летать, о Могучий, коему вся вселенная платит дань поклонения, ты был бы защищен от нижайших из низших.
Это его несколько взбодрило. Последнюю фразу он даже повторил, как если бы старался запомнить ее на потом. И ответил:
— Я могу летать, о Жуткая Масса Бесполезной Плоти, и я бы взлетел, если бы заметил этого типа из низших классов, кто в неуклюжести своей на меня свалился. Ладно, чего тебе надо?
Он произнес эту фразу ворчливым тоном, что прозвучало как дребезжание жести.
Я мягко сказал:
— Ты умеешь летать, о Возвышенный, но в моем мире есть люди, которые не умеют.
— В твоем мире нет людей, которые умеют. Они огромные, неуклюжие и распухшие, как и большинство из класса тупо-дракониконидов. Если бы ты имел понятие об аэродинамике, жалкое насекомое, ты бы знал…
— Я преклоняюсь перед твоим высшим знанием, о Мудрейший из Мудрых, но мне вдруг пришло на ум, что ты мог бы устроить что-то вроде антигравитации.
— Антигравитации? Да ты себе представляешь, как…
— Необъятный Ум, — продолжал я, — позволишь ли ты тебе напомнить, что ты это уже однажды выполнил?>2
— Помню, помню. Но это было только частичное изменение. Нужна была только возможность для некоторого лица передвигаться поверх куч замороженной воды, которыми изобилует твой дьявольский мир. А теперь ты, как я понимаю, просишь гораздо большего.
— Совершенно верно. У меня есть друг, который хотел бы уметь летать.
— Странные у тебя друзья. — Он присел на собственный хвост — поза, которую он обычно принимал, когда хотел подумать, — и тут же подскочил, шипя и ругаясь от боли, поскольку забыл о плачевном состоянии своей задней конечности.
Я подул ему на хвост, что как будто помогло и несколько его успокоило.
Он сказал:
— Потребуется механическое антигравитационное устройство, и я, конечно, его для тебя достану, но требуется еще содействие от центральной нервной системы твоего друга — если у него таковая имеется.
— Я думаю, что имеется, — ответил я, — но как именно он должен содействовать?
Азазел замялся:
— Понимаешь, он должен верить, что может летать.
Через два дня я посетил Бальдура в его скромной квартирке. Протянув ему устройство, я сказал:
— Вот.
Устройство не производило впечатления. Было оно величиной с каштан и, если поднести его к уху, довольно странно жужжало. Не знаю, каков был у него источник энергии, но Азазел заверил меня, что он не иссякнет. Еще он говорил, что устройство должно соприкасаться с кожей летуна, и потому я прикрепил к нему цепочку и сделал медальон.