И уж кто-кто, а любители фантастики никогда не забывают, что именно Англия стала родиной «готического романа» – то, что сейчас называется «роман ужасов» или horror. И помнят классиков жанра – Горация Уолпола (1717–1797), Анну Радклиф (1764–1823), Мэтью Грегори Льюиса (1775–1818).
И наоборот. Давненько уже (и справедливо) прочно забыт и в самой Англии Сэмюэл Ричардсон (1681–1761). Самое время вспомнить известное латинское изречение Sis transit gloria mundi – «Так проходит мирская слава».
А ведь когда-то в Европе, быть может, не было писателя популярнее, и эта популярность сохранялась десятки лет после его смерти, по крайней мере, еще в пушкинские времена. Ричардсон был форменным трубадуром высокой морали. В его книгах добродетель всегда вознаграждается по заслугам, порок бывает неотвратимо наказан – большим идеалистом был мистер Ричардсон…
В его романе «Памела, или Вознагражденная добродетель» главная героиня, скромная служаночка Памела, подвергается постоянным домогательствам некоего развратного сквайра Б. (очевидно, из-за гнусности характера полной фамилии не удостоенного). Однако все покушения на ее честь благонравная Памела решительно отбивает. И случается чудо, оно же благостный хеппи-энд: сквайр, окончательно убедившись, что девушка «не из таких», морально перерождается, по-настоящему в нее влюбляется, и роман заканчивается веселой свадьбой.
Гораздо меньше повезло Клариссе, героине романа с устрашающе длинным названием: «Кларисса, или История молодой леди, охватывающая важнейшие вопросы частной жизни и показывающая в особенности бедствия, проистекающие из дурного поведения как родителей, так и детей в отношении к браку».
Вот там все иначе и гораздо печальнее. Непорочную Клариссу цинично совращает опытный соблазнитель. Обесчещенная девушка умирает от стыда (видимо, в восемнадцатом веке девушки в такой ситуации от стыда еще умирали). Возмездие, разумеется, виновника ее гибели настигает: измученный угрызениями совести, он погибает на дуэли. Ну а родители попали под раздачу оттого, что проявили одни к дочери, другие к сыну беспечие и равнодушие, что и привело к трагедии.
А знаете, в чем парадокс? Роман совершенно забыт, а вот имя главного героя прекрасно сохранилось в обиходе, став прямо-таки синонимом легкомысленного ухажера. Его звали Ловелас…
В третьем, и последнем, романе «История сэра Чарльза Грандисона» Ричардсон изобразил свой идеал человека: молодой сэр Чарльз – олицетворение всех и всяческих добродетелей, какие только существуют на белом свете, набожный, рассудительный, такой правильный, что правильнее и не бывает. Книга буквально перегружена морализаторскими проповедями во славу добродетели, так что А. С. Пушкин оставил о ней иронические строки: