В этом договоре (по городу, в котором он был заключен, названному Грейфсвальдским) Англия еще брала на себя обязательства о совместных с Россией действиях на море – против шведских пиратов, вовсю грабивших идущие из России английские торговые корабли.
В следующем, 1716 г., такая попытка и в самом деле была предпринята – собралась эскадра из 86 вымпелов, где были не только боевые корабли России и Англии, но и фрегаты Дании и Голландии – им тоже шведские пираты стояли поперек горла. Однако кончилось это предприятие ничем: Англия, да и Голландия тоже, опасались, что разгром шведов, пусть не регулярных военно-морских сил, а пиратов, опять-таки послужит к усилению русского флота на Балтике. А потому действовали вяло, точнее, не действовали вовсе, и весь рейд свелся к простой демонстрации оружия, от которой шведам не было ни жарко, ни холодно. Ни единого шведского корабля не захватили, ни одного пирата не вздернули на рее. Поплавали-поплавали – и разошлись по домам.
Вот тогда Петр, судя по всему, понял, что с Великой Британией каши не сваришь. Девять лет, вплоть до его смерти (1716–1725), все контакты с Англией, любые, были практически свернуты. Россия все эти годы жила так, словно никакой Великой Британии не существовало вовсе.
Сама смерть Петра давно уже вызывает определенные подозрения и позволяет исследователям выдвигать самые различные версии. Говорили, что Петр умер от жестокой простуды после того, как несколько часов провел в ледяной воде, спасая матросов с гибнущего корабля. Грешили на болезнь почек. Некоторые с оглядкой заявляли даже, что всему виной – застарелая венерическая болезнь.
В 1970 г. вопросом занялись профессионалы: комиссия, в которую входили видные медики, профессора Центрального кожно-венерологического научно-исследовательского института. Она тщательно проанализировала все дошедшие до нашего времени описания болезни, нескольких дней перед кончиной Петра. И пришла к выводу: «Петр Первый, по-видимому, страдал злокачественным заболеванием предстательной железы (проще говоря, простатитом. – А.Б.), или мочевого пузыря, или мочекаменной болезнью». Загвоздка в том, что все три диагноза не совпадают с картиной кончины, очень уж внезапной и скоропостижной. Вот тогда-то и заговорили о том, что Петр, возможно, был отравлен. На кого легло подозрение, думаю, нет необходимости объяснять. Вспомнили и о судьбе Павла Первого, в смерти которого «английский след» не видел только слепой.
Прямых доказательств, конечно, не было – да и не будет. Однако настораживает интересный факт: сразу после того, как Петра на троне сменила Екатерина (собственно, марионетка Меншикова), замороженные было на девять лет отношения с Англией восстановились как-то уж очень быстро, даже резко. А у Меншикова давненько уж были с англичанами разные интересные связи, он в свое время даже стал членом Королевского научного общества (из чисто дипломатических соображений, конечно, Меншиков и наука – две вещи несовместные).