– Слышишь?
– Слышу. Что это?
– Это штука такая – пиздйт.
– А почему пиздйт?
– Ну, научилось и пиздйт.
– А зачем?
– Блядь! Ну представь, что ты умеешь пиздеть, а больше ничего не умеешь. Ты бы чего делал?
– Ну, пиздел бы, наверное.
– Вот Оно и пиздйт!
– А можно, чтобы Оно не пиздело?
– Нельзя.
– Почему нельзя?
– А потому что Оно не умеет не пиздеть.
– А всё-таки зачем Оно нужно?
– Ну ёб твою мать! Вот ты знаешь, зачем ты нужен? – А хуй меня знает.
– Вот! Ты не знаешь, а Оно знает – Оно нужно, чтобы пиздеть.
– А может быть, всё же можно…
– Нет, нельзя.
– А может быть…
– Нет!
– Ну, я тогда пошёл.
– Пиздуй-пиздуй, гнида!
– Да ты сам пошёл нахуй!
Наступает неловкое молчание.
Через некоторое время собеседники молча расходятся в противоположные стороны.
Оно продолжает пиздеть.
Как прекрасен пьяный человек! Когда лежит он со спущенными штанами на асфальте возле входа в железнодорожный вокзал, любой прохожий обязательно испытает чувство гордости. Пусть за себя, а не за него, ну так что ж? Кто более свободен в этом мире – тот, кто идёт с постылой своей работы домой, тянет исправно жёсткую свою лямку, несёт занозистый свой крест и выплачивает непомерный свой оброк или же тот, кто, не ведая забот, вольготно раскинулся в луже?
Пусть он презираем, грязен, гоним со всех работ, одинок и неказист лицом. Но это он, именно он взял Бастилию, Зимний, написал оперу «Хованщина», поэму «Москва – Петушки» и стихотворение «отговорила роща золотая». Зато трезвенники подарили миру Гитлера и Чикатилло.