В первый раз он спросил ее об этом будто бы между прочим.
«Руки, – сказал он. – В руках столько магии. Если они нам понадобятся – если тебе понадобятся, – ты ведь сможешь добыть еще пару рук?»
«Да, – сказала она. – Конечно. В городе нет недостатка в мертвых телах».
«Нет, – сказал он, подбирая слова аккуратно, как рисовые зерна. – Миг, когда жизнь обрывается, имеет особую силу. Мертвый отдает часть себя, чтобы создать что-то новое. Конец рождает начало, и это начало приобретает огромное могущество».
Только тут девушка поняла, о чем он просит.
Одну руку она взяла у своей швеи. У нее были умные руки, ловкие и проворные. Другую – у кухарки. Эта рука была вся в шрамах, зато крепкая. И ее любовник оказался прав. Обе женщины только что были живы, и вот уже лежали мертвыми на полу в гостиной Абелии, задохнувшись под действием яда. Это был их конец. Но когда Абелия взяла их руки, это стало началом. В тяжести этих рук чувствовались все знания, которые они впитали, все умения, которыми владели. Она завернула их в несколько ярдов плотного атласа и послала с ними гонца к своему возлюбленному. Остатки тел она уничтожила.
После этого все стало легко.
Одна нога была взята у горничной, которая всегда так легко порхала по замку, радостная, как птичка. Другая – от мальчика-глашатая, который целыми днями бегал из замка в город и обратно.
Когда ее возлюбленному понадобился язык, она убила сразу двух зайцев: вырезала язык главному советнику отца. В последнее время он приобрел слишком много влияния, слишком уверенно держался на своей должности. Она не стала говорить отцу, кто избавил его от лишних хлопот.
За глазами, которые просил принести ее маг, она отправилась в город. Неприметное лицо было отличной маскировкой. Один человек в таверне громко похвалялся тем, что повидал в своих путешествиях, какой дальний путь проделал и где успел побывать.
Она сделала себе красивое лицо и фигуру – ненадолго, только чтобы заманить его в дальнюю комнату, на чердак. Там она отняла у него и жизнь, и глаза, повидавшие столько чудес.
«Итак, – сказал ее возлюбленный, когда она отдала ему добычу. Он не мог скрыть радостной дрожи в голосе. – Теперь осталось только сердце».
Добыть сердце оказалось труднее. Хладнокровия девушке было не занимать, да и во вкус она уже вошла. Но никак не могла решить, какое сердце ей нужно. Доброе – но как знать, какие тайны оно хранит в себе? Храброе – но кто скажет, не гнилое ли оно внутри?
Она так долго ломала голову над этой задачей, что ее возлюбленный начал терять терпение. «Если у тебя не хватает духу это сделать, – пригрозил он, – я найду ту, у кого хватит».