Где Одрик? Она дико оглядывалась в дыму и пыли.
– Риэль! – услышала она знакомый голос.
Одрик! Он шел, прихрамывая. Должно быть, она сбила его с лошади, как и его врагов. Риэль подстегнула Малию, направляя ее к принцу. Но Одрик при виде нее отшатнулся. Что-то ужаснуло его настолько, что он переменился в лице.
Что он увидел?
Толстая черная стрела просвистела мимо нее.
Риэль дернула поводья, разворачивая лошадь так резко, что сама почувствовала во рту вкус крови от порезанных мундштуком губ Малии. Она бросилась на человека, который стрелял в нее. Тот развернулся к ней лицом и, достав другую стрелу, наложил ее на тетиву.
Но только целился он не в нее, а в Одрика.
Риэль крикнула Одрику, предупреждая об опасности, а сама пришпорила Малию, посылая ее вперед, чтобы встать между ним и лучником.
Но Малия сделала несколько неуверенных шагов, а потом Риэль почувствовала, что падает. Она взглянула вниз. Лошадь под ней представляла собой ободранное кровавое месиво, пятна ее серой шкуры обуглились и дымились.
Ужас от увиденного пронзил Риэль, стянув в тугой узел ее внутренности. Она отпустила поводья и откинулась в седле. Ей необходимо срочно оказаться как можно дальше от этого кошмарного существа под ней.
Задние ноги Малии подкосились, и она начала заваливаться; Риэль рухнула вместе с ней на бок. Она поползла, неистово царапая землю, чтобы убраться с дороги, по которой скакали всадники.
Пролетела еще одна стрела, на этот раз она была нацелена не в Риэль и не в Одрика. Стрела вонзилась Малии между глаз, прекратив ее мучения. Ее останки высились рядом дымящейся грудой.
Риэль скорчилась на земле, запах сгоревшей плоти Малии забил ей ноздри. Какой-то частью своего сознания она все еще искала Одрика, но как только попыталась подняться на ноги, тело отказалось ее слушаться. Тяжело дыша, она все же поднялась, но тут же согнулась, скрученная спазмом. Ее вырвало. Она вся была покрыта грязью и кровью – своей и лошади.
Лязг металла о металл разорвал воздух. Звуки сражения. Звон мечей.
Одрик!
В отчаянии Риэль огляделась, с трудом различая что-либо вокруг себя. Ей надо было найти себе какое-нибудь оружие, оброненное убийцами из Борсвалла. Ей подошел бы даже камень.
О Боже, помоги мне. Бедная моя лошадь!
Что же она натворила?
Она вытерла кровоточащие ладони о рубашку. Земля все еще вибрировала, как будто армия в десять тысяч человек маршировала где-то рядом.
– Прекрати это, – прошептала она, ибо знала, что это все дело ее рук – и загубленная лошадь, и падающие камни, и растрескавшаяся земля.
Она потеряла контроль над собой, и это после всего, чему Тал и ее отец пытались научить ее. Она ведь только хотела показать им, что ей можно доверять, что она заслуживает обычной жизни вне храма и своих покоев, в которых чувствовала себя узницей.