Поблескивали лужицы на краю аллеи. Пустовало летнее кафе — деревянный домик с резными балясинами. Ивга шла по своим следам: девятый или десятый большой круг, ее отпечатки темнели на кирпичной дорожке, подернутой тончайшим слоем снега. Неподвижно сидели утки на воде незамерзшего озера. Стояла мягкая, деликатная зима: ее предшественницы в прежние годы были куда суровее.
Конвоир замерз, выбился из сил и проголодался:
— Я прошу прощения, госпожа Старж. Но скоро стемнеет…
— Я не боюсь темноты, — сказала Ивга. — А вы?
Теперь он злился на нее. Прекрасно. Зубная боль стала сильнее, и еще сильнее, ну что это такое, ни в какие ворота не лезет…
Она обернулась: конвоир стоял, расставив ноги, чуть согнув колени, наклонив вперед голову. Его глаза метались туда-сюда, ноздри дрожали.
— Что происходит? — спросила Ивга, заранее зная ответ.
— Здесь ведьма, — сказал он отрывисто. — В радиусе… рядом.
Его короткие седеющие волосы поднялись, как по стойке «смирно»: опытный оперативник, он переходил в боевое состояние. Ивгу начало подташнивать рядом с ним.
— Оставайтесь на месте, — сказал инквизитор. — Не сходите с места!
Странной походкой, перемещаясь рывками, он двинулся прочь от дороги, по направлению к летнему кафе, в сумерках похожему на старинную избушку. Ивга прижала ладони к вискам; ей было почему-то страшно смотреть, как он идет. Она вдруг представила, как оттуда, из-за темного строения, кинется чудище с крючковатым носом и растрепанными седыми патлами.
— Не ходите туда! — крикнула она инквизитору в спину. — Вызовите подмогу!
Не обернувшись, тот скрылся за деревянным строением. Либо он знал про невидимую ведьму больше, чем Ивга, либо, наоборот, значительно меньше. Ивга осталась одна в сумерках, среди пустого парка, в тишине, нарушаемой далеким шумом автострады и скрипом тяжелых елей.
— У меня есть то, что тебе нужно, — сказали у нее за спиной.
Ивга рывком обернулась.
От широкого ствола отделилась фигура — ни крючковатого носа, ни седин, ни рваного балахона. Куртка, накинутая поверх тонкого свитера, собранные на затылке каштановые волосы. Внимательные глаза, ясно видимые в полумраке.
— То, что ты ищешь, — сказала ведьма, еле шевеля губами. — Чистая инициация.
Ивга вросла в дорожку — будто провалилась в болото.
— Идем. — Ведьма поманила ее рукой. — Я научу. Ты научишь других. Ты пройдешь свой путь… и изменишь мир.
Ивга шагнула. Даже не так: ее ноги, приняв самостоятельное решение, отлепились от кирпичной дорожки, подернутой теперь не снегом, а льдом, и понесли вперед — шаг за шагом…
И поскользнулись на неровном кирпиче, обледеневшем и гладком. Ивга упала, едва успев выставить руки, приложилась к стеклянному камню подбородком и щекой и очнулась.