Артас говорил жестко и напористо, не предполагая возражений, и все-таки Тариэль не мог с такой легкостью подчиниться, отказавшись от своих намерений.
– А если я не соглашусь?
Тут же все вокруг задрожало, послышались гулкие раскаты грома, хотя никто не двинулся с места. Из-под кожи Артаса заструился свет, который распространялся по комнате, пока не достиг Тариэля. Тариэль стиснул зубы от боли, пытаясь противостоять, но долго он не выдержал бы. Артас это знал. В следующее мгновение он рывком отозвал свою силу. Никакой дрожи земли, никакого свечения – все кончилось. Ни Ракель, ни Ахру это как будто вовсе не задело.
Посыл был ясен. Тариэль зашел слишком далеко.
Ахру протянул ему отчет.
– Сделай хоть что-нибудь полезное – прочитай вот эти бумаги. Мы должны проверить, сохранялось ли в этом году равновесие во всех остальных областях Земли. А также убедиться, что нам сообщают обо всех отклонениях.
Возня с бумагами. Разговор окончен.
Тариэля только что понизили в должности.
Особенный – это просто другое слово для «иного». Никто не хочет быть «особенным», «не таким, как все». Все просто хотят быть самими собой. Хотя это, конечно, намного сложнее, чем просто найти для себя какой-то ярлык – в этом Мила была абсолютно уверена.
Но чтобы быть собой, ей предстояло сначала найти себя. Она не переставала спрашивать себя о том, кто же она такая и как она стала тем, кем является сейчас. Что она собой представляет, когда ей не хватает стольких ответов, стольких воспоминаний?
Из чего на самом деле складывается человек?
Отпустив мысли на волю, Мила наблюдала за ними. Комната, в которой она находилась, была крошечной и тесной, с красно-коричневыми обоями, которые кое-где отслаивались от стены. Плотные шторы на узких окнах и скрипучая кровать. Матрас знавал лучшие времена, однако Мила удивительно хорошо выспалась. Хотя комната явно нуждалась в ремонте, она была уютной и, самое важное, чистой. Рядом с кроватью стояли буковый комод, украшенный резьбой, и столик. Из комнаты можно было пройти в крошечную ванную. Здесь было все, что нужно.
Неплохой отель в Старом городе с прекрасным видом на пражские крыши. Другие здания не заслоняли их.
Поначалу она хотела задержаться здесь на две недели или даже дольше. Было сложно сказать точнее, потому что она не знала, когда ей удастся реализовать свой замысел – и удастся ли вообще. И конечно, все зависело от того, насколько хватит ее сбережений.
Лежа на кровати, Мила повернулась на бок, и ее взгляд скользнул по фотографии, лежавшей на столике. Она нашла место, которое было на ней изображено, но не девочку. Нет – эти воспоминания оставались где-то далеко.