– Так вот, – продолжал тот. – Вы видите мой нос? Ночью меня кусает шмель. Вы знаете, какой величины эта зверюга?
– Какой же? – поинтересовался Питер.
– Во! – и садовник показал свой увесистый кулак, а потом выпрямив указательный палец, уточнил: – С таким вот жалом.
– Довольно убедительно, – не без иронии заметил Уинстон.
– И вы думаете, этим все кончилось? – продолжал садовник, все более волнуясь и бережно коснувшись носа. – После работы я захожу в ванную комнату, раздеваюсь... И что вы думаете? Откуда ни возьмись, снова вылетает эта зверюга и, как самолет-истребитель, начинает кружить надо мной, совершая стремительные атаки. Я не могу выскочить из ванной, потому что зверюга со стороны двери. Каждый его укус можно сравнить с кинжальным ударом. Вам показать мои раны?
– Нет, нет, – живо отозвался Игон, – мы и так представляем.
Он посмотрел на нос садовника, который принял размеры увесистой картофелины.
– Так скажите, что вы можете нам подсказать?
– Нет, скажите вы... Разве это не проделки злого привидения?
– Это все, что вы хотели нам сообщить? – спросил Игон.
– Вам мало? – удивился садовник. – Я думал, что вы более сообразительные ребята.
– И что же мы должны были сообразить? – поинтересовался со скрытой издевкой Питер.
– Надо выловить всех шмелей Америки, –с серьезным видом предложил садовник, окинув взглядом охотников.
– Мы принимаем ваш совет, – протянул руку садовнику Питер.
Отделавшись от садовника, друзья сели в машину.
– Что скажете, шмелеловы? – хохотнул Уинстон. – Следующий тип заставит нас ловить мышей. До чего докатились настоящие охотники за привидениями!
Игон задумчиво смотрел на монету. Профиль женщины как бы излучал свет, четко выделяясь на темном фоне металла.
К вечеру ветер стих, и Марко Владич убрал паруса. Двигатель яхты работал столь бесшумно, что казалось, будто какая-то неведомая сила гонит ее вперед по зеркальной глади океана.
Катрин сидела в удобном шезлонге па баке и смотрела вдаль. Она не видела пенистого шлейфа, оставляемого яхтой за кормой, и у нее создавалось впечатление, что судно парит в пространстве.
Поставив руль на автоматическое управление, граф подошел к Катрин и опустился в стоящий рядом шезлонг.
Девушка посмотрела на него с нежной улыбкой, но ничего не сказала, чтобы не нарушить очарование тишины. Ей казалось, то есть она была в этом совершенно уверена, что обожаемый ею граф испытывает те же чувства, что и она, – тихую радость и блаженство.
Конечно, бедняжка Катрин ошибалась.
Граф так соскучился по своему замку, что это медленное движение по океану его раздражало. Он мог бы попросить своего властелина и тут же оказаться среди родных стен, но в его планы не входило привозить туда Катрин. Он намеревался выполнить намеченное не в замке, а здесь, посреди океана.