Ф. У.: Она продолжается?
М. Б.: День за днем.
Ф. У.: О чем вы больше всего жалеете?
(Молчание.)
М. Б.: Сожаление возникает оттого, что, принимая решение, ты имел выбор. А я выбора не имел.
Ф. У.: Так что же случилось после того, как вы обнаружили, что дневник принадлежит самой Дженни?
М. Б.: Самое страшное.
Ф. У.: Простите?
М. Б.: Вы спросили, что случилось, и я ответил: самое страшное. Страшнее не бывает.
— Куда мы? — спросила Люси, когда я свернул с шоссе.
Мы просто без всякого плана колесили по Хьюстону. Выяснив, что дневник, безусловно, принадлежит Дженни, мы оба нуждались в передышке. Потому и сели в машину. Прокатились в переулок, где был убит таксист, наведались в клуб, где Сара выскочила из такси и была сфотографирована. Стиллер говорил, что в подвале клуба торговали наркотой и занимались проституцией. Мы ничего такого не заметили. Когда зашли, клуб только что открылся. Подвал переоборудовали в бар и ресторан. Метрдотель сообщил, что несколько лет назад клуб сменил владельца и с тех пор многое изменилось.
Ни малейшего желания задержаться там у нас не возникло, и вскоре мы опять сидели в машине. Сперва я сказал, что хочу вернуться в гостиницу, но по дороге передумал.
— Проедем мимо дома, где жил мой отец, — сказал я. — Ты, кажется, говорил, что даже приближаться к этому месту не хочешь…
— Я передумал. Теперь хочу.
Я никогда не знал, как мне его называть. Маму я зову Марианна, но отца всегда называю просто отцом. Те разы, когда мы с ним встречались и разговаривали, мы не упоминали ни имен, ни званий. Просто обменивались короткими фразами.
Люси взяла меня за плечо, когда я затормозил перед домом, где жил человек, который был моим отцом. Не знаю, что привело меня туда. Мне словно надо было отвлечься от погони за призраком Сары Техас и сделать что-то другое. Что-то, что виделось мне на расстоянии и принадлежало прошлому, а не настоящему.
— Жена твоего отца переехала или так и живет здесь? — спросила Люси.
— Думаю, она по-прежнему живет здесь. Но я ее не знаю.
Я едва помнил, как она выглядит. Мы встречались один-единственный раз, когда я жил в Техасе. Встреча была неприятная. Весьма неприятная.
Я отвел взгляд от дома и улыбнулся Люси.
— Поэтому заходить и пить кофе не будем.
Люси улыбнулась в ответ:
— Жаль. Вдруг получилось бы нечто незабываемое.
Мы уже отъезжали, когда на подъездную дорожку зарулил автомобиль. Я машинально сбросил скорость — интересно, кто это приехал.
Из машины вылез высокий темнокожий парень лет тридцати. Лица за темными очками не разглядеть, но одет он был элегантно, в джинсы и белую рубашку с закатанными рукавами. В руке — синий пиджак. На запястье — браслет из какого-то металла. Как многие американцы, он носил слишком просторную одежду. Почему — для меня загадка.