– Больно надо мне ваше заступничество! – Ирг скривился, отчего его лицо стало еще уродливее. – То есть оскорблять и убивать меня можете только вы, а другим своего уродца вы поиграть не даете? Типичные люди со своими двойными стандартами.
– Ты тоже был человеком, если ты забыл.
– О да, солдат. Именно что «был». А потом вдруг перестал, да? Просто потому, что попал под атаку? И все: другая кожа, другая еда – и я больше не человек? Меня можно запросто убить, так, для развлечения.
– Другая еда? – У Виктории запульсировала вена на шее, и Элис взглядом посоветовала Ветру приготовиться, на всякий случай. – Ты ел моих друзей! Тех, кто сейчас защищает нас и наш дом! Знаешь, чего мне стоит молчать? Я ведь так и не сказала Стю, что стало с его телом, хотя могла! Вот только пожалела тебя – мои ребята не оставили бы это просто так.
– Так ты тоже не оставила. И не раз. Вы же все считаете себя выше, чем я. Мы для вас – мусор, уродцы, твари! И не обольщайтесь. То, что вы приютили меня в доме, еще не значит, что вы чем-то лучше, чем эта. – Ирг кивнул в сторону кабинета, откуда они только что вышли. Его сиплое шипение словно на повторе звучало в голове Элис. От него становилось неуютно. Или все же от того, что слова Ирга были слишком уж правдивыми? Как бы они ни старались, Ирг все равно всегда был существом, но никак не человеком.
– О чем разговор? – Эван появился в длинном светлом коридоре, держа в руках какие-то бумаги и связку ключей. Элис отметила, что ему срочно нужно сменить бинты на запястьях и побриться.
– Об уродцах. Внешних и внутренних, – надменно резюмировал Ирг и отошел в темный угол, подальше от всех.
– Можем ехать в новый дом. Через пару часов придет страховщик – узнаем, что да как. Вы все уладили?
– Не спрашивай, – вздохнула Костра.
– Давайте просто уедем отсюда, – попросила Мика. – Как можно скорее.
– Что успело произойти за полчаса, на которые я вас оставил? – Эван вызывал такси, параллельно пытаясь выведать информацию у своих соседей.
– Жизнь, дружище. Случилась жизнь, как и всегда! – Сэм хлопнул его по спине, ставя точку в этом разговоре.
– А Волчара-то у нас философ!
– Не завидуй, Пьяница!
– Есть шанс, что эта история с прозвищами закончится?
– Ни единого, чудо-женщина.
Они выходили из Департамента с улыбками, несмотря на всю ту ненависть, что витала в воздухе. А еще они все скрывали свой стыд – слова Ирга задели каждого. Он был чертовски прав, и это угнетало. Чувствовать себя моральным уродцем, увидеть все это со стороны – это больно. Но только кто готов вот так сразу признать свое уродство? А главное, измениться? Люди любят переводить стрелки, прятаться и закрывать глаза, когда виноваты. Поэтому сейчас они болтали о пустяках и смеялись, словно не показали свои отвратительные стороны парой минут назад. Элис обернулась и увидела Ирга, плетущегося на расстоянии от их дружной компании. Он не был злым, он не выглядел надменным – как это бывало часто. Возможно, ей просто показалось, хотелось это видеть, но Ирг выглядел грустным и смирившимся. Элис проглотила свой стыд и ответила что-то невнятное на шутку Микалины. В копилку проблем, которые нужно было обдумать, добавилась еще одна – тот, в ком они похоронили человека.