Записки каннибала (Кашигин) - страница 49

Но теперь это так и останется для меня тайной. Впрочем, как и многое другое. Ивана Ивановича больше нет! Кто теперь откроет нам глаза? Так и будем блуждать в потемках..

Чтобы уточнить, как именно погиб Иван Иванович, я списался с Валерием Николаевичем Пуковым, который работал вместе с ним последние годы.

Вот что ответил мне Пуков: «Иван Иванович очень хотел сделать вакуумный скафандр на все тело. Нашел человека, который спонсировал деньгами разработку и изготовление этого вакуумного скафандра. При первом испытании на себе он почувствовал боль в сердце. Решил сделать сразу же еще второй цикл. Боль в сердце не ушла. Он стал продолжать вакуум. На пятой процедуре он погиб. В это время с ним был его внук. Иван Иванович не учел, что у человека часть лимфы попадает в венозную кровь. При вакуумной процедуре на все тело в кровь попадает много лимфы, поэтому сердцу тяжело. Надо было ему остановиться после первой процедуры. Я в своей практике практикую вакуум только на небольшую часть тела. Если появляется боль в сердце, процедура эта прекращается. Также в последние годы работы Ивана Ивановича начали проявляться недостатки его методики. Его уволили»

Вот, такой, бля, финал. Но Иван Иванович все-таки осуществил свою мечту — он сделал вакуумный игольчатый скафандр. И этот скафандр, наконец, помог ему улететь из этой жизни на встречу с инопланетянами.

Спи спокойно, дорогой Иван Иванович! Твое дело не пропадет, так как оно уже пропало! Пусть же земля будет тебе самым колючим ипли-катором!

Члены французской научной экспедиции, вооружившись сачками, уже три недели бороздили озера Эфиопии. Несколько сотен рачков были помещены в многочисленные пробирки, колбочки, банки и теперь терпеливо ждали отправки в Париж, чтобы там подвергнутся детальному изучению.

Если бы вы в приватной беседе спросили одного из ученых: «А кому и зачем всё это нужно?», то вряд ли бы получили ответ, что это может пролить свет на таинство происхождения жизни и приблизит нас к разгадке секретов мироздания. Нет, учёные мужи, скорее всего, просто отмахнулись бы от такого вопроса: «Мы собираем образцы, изучаем их и получаем знания. Как потом эти знания используются, нам безразлично. Нам интересен только сам процесс, ну и деньги, которые за этот процесс платят». И только руководитель группы, большой и бородатый профессор Жак, посвятивший всю жизнь изучению членистоногих, возможно бы ответил, что их работа имеет огромное значение, так как некоторые рачки могут использоваться для очищения водоемов, а также как корм для разведения рыб.