— Юрий Иванович крут только с врагами, — поддержал ее княжич Михаил. — И мстительность его направлена только на тех, кто пошел на серьезное преступление против государства. Нет, не думаю… Все обойдется серьезным внушением вроде демонстративной немилости, годика на два-три.
Никита подумал, что легко может стать нежелательной персоной. Назаров — клятвопреступник, вот и вся история. После такого клейма появляться в этой Яви не рекомендуется. Как себя завтра поведет Рюрикович? Пойдет навстречу его просьбе или упрется?
Волхв вздохнул. Любые расчеты в его ситуации бессмысленны. Диспозиция к вечеру вырисовывалась весьма зыбкая. Даша сейчас находилась на лесном кордоне под наблюдением Никанорыча и его егерей. Там она будет до завтрашнего дня. Понятовский затаил молчание и даже не связывается с Никитой по телефону.
Технический портал пока действует, но кто знает, что произойдет после встречи с Великим князем.
Самое томительное и тягучее чувство Никита испытывал с отсутствием Зова крови. А если придется бежать уже завтра? Ну, спрячутся они в Источнике! И что дальше? Будут топтать Тропу в ожидании сигнала, зная, что на кордоне их ожидают «осовцы», и выйти наружу никак не получится?
— Я решил, — прервал затянувшееся молчание Никита. — Борислав, Миша! Завтра с утра берете девушек в охапку и уезжаете обратно. Запираете их на время в своих московских родовых дворах. С охраной и постоянным сопровождением. Одних никуда не отпускать, пока не станет ясна позиция Великого князя после нашей с ним встречи. Звонить никому не буду. Если мне удастся вырваться отсюда, Анита возьмет на себя управление усадьбой. Завещание я уже написал и заверил юридически. Все бумаги у секретаря Самохвалова.
— Да я ничего не знаю! — пискнула от неожиданности Анита.
— Разберешься, — отмахнулся Никита. — Ничего сложного. Егор Яковлевич подскажет. Дедушка ваш согласился на такой вариант. Надо будет — всегда поможет. В конце концов всегда можно продать землю и осесть в Москве. Не вижу причин держаться за место, стоящее на отшибе. Старая столица все-таки предпочтительнее этой лесной глуши.
— А как быть с лесным кордоном? Там ведь живут наши люди, — удивилась Настя. — Тоже продавать? Мне кажется, ты же не зря там Дашу спрятал. Нет, свою землю мы никому не отдадим.
Никита поднял руки в знак примирения. Спорить с сестрами он не хотел, да и не имел такого права. Появившись из ниоткуда, не сделал ничего путного, только старика отправил на покой доживать в деревенской глуши, разрушил хрупкую идиллию семейного счастья. Зато нашел для девушек женихов, пусть и неожиданно для самого себя. Но так вовремя, что подтверждало давние мысли волхва: каждому событию предшествуют тысячи мелких и несвязанных между собой деталей, и в какой-то момент складывающихся в единую картину. Причем, всегда в пользу Никиты. Так все-таки Перун помогает ему в благодарность за частичку своего Дара, отданного во время обручения с Тамарой? Как бы хотелось в это верить!