— Господин, как же мы рады вас видеть!
Бимелатус и в самом деле чуть не плакал от переполнявших его чувств, и Олегу даже казалось, что эти эмоции искренни, как и у стоявшего с ним рядом его брата Бомариуса. Оба этих торговца, а теперь ещё к тому же и отельеры, и промышленники, были одними из первых торговых компаньонов Олега ещё с тех времён, когда он был бароном Фермом. Он тогда окрестил их Бим-Бомами, всё время путаясь, кто из них кто. Впрочем, называл он их так только в очень узком кругу своих друзей, зачем обижать достойных людей? Бим-Бомы давно уже сами не водили свои караваны, на это у них был целый штат приказчиков, а свою энергию направили на строительство двух гостиниц, одну построили в Пскове и одну здесь, в Промзоне, и в развёртывание производства одежды из шерсти. И торговцев, подобных им, оказалось на удивление много. Идея Олега оставить за собой только крупные мануфактурные производства, отдав остальное на руки частного бизнеса, что называется, выстрелила.
— Привет, братья, — Олег соскочил с коня и, несмотря на свой теперь огромный статус, не погнушался обнять и похлопать по спинам своих давних торговых партнёров. — Тоже рад вас видеть в добром здравии.
Вот такой вот он, регент Винора Олег — слуга царю, отец солдатам. Выделил своих старых компаньонов из толпы людей гораздо более важных.
В отсутствие жены Торма графини Геллы ри, Легин, в промышленной палате сейчас всем заправлял переселившийся из Нимеи ещё на заре строительства Пскова бывший помощник управляющего Винорскими верфями.
— Объёмы производства растут на треть и более каждый год, но спрос всё равно быстрее, — довольно докладывал он, — и очень своевременной и нужной оказалась ваша идея с артелями.
Идея с артелями пришла Олегу в голову, когда общаясь в Палене с мастерами деревообработки и мебельщиками он обратил внимание, что в этом средневековом мире, где большинство приучается к труду и ремеслу с самого раннего детства, есть много желающих иметь своё дело, но нет на это средств. Первоначальный свой порыв начать выдавать всем желающим подъёмные на обзаведение необходимым инструментом и постройку мастерских он задавил, пусть и не без помощи занудства барона Армина Госьера, министра финансов и налогов Сфорца. Поразмыслив, Олег вдруг вспомнил о механизме использования частной инициативы, который поднимал экономику СССР, пока не был уничтожен одним Кукурузником. Взвесив все за и против, тогда ещё герцог ре, Сфорц и предложил организовать льготное, почти беспроцентное кредитование, копейка с рубля в год, но не для множества ремесленников и подмастерий, а для их сообществ, в каждом из которых должно было быть не менее десяти человек. Тот же, по сути, принцип взаимной ответственности и круговой поруки. Олегу приятно было в очередной раз убедиться, что он и без полученных им плюшек чего-то стоит.