— Скажи, — спросил он снова своего зама, — она больше ничего не говорила?
— Нет, только просила Вам это передать.
— А кто тот парень, помню, ты выяснял это для меня?
— Парень — какой-то художник…
— Кто такой? Мы его знаем? Сколько стоят его картины? — оживленно перебил он его.
— Нисколько. Их никто не покупает. Он их рисует и складывает. И снова рисует. Непризнанный гений!
— И все?
— Все.
Они помолчали немного.
— Молодой? — с надеждой в голосе спросил он.
— Да… такой же, как мы, лет сорок-сорок пять… — получил он безжалостный ответ…
— Вы меня извините, шеф… — тактично добавил его зам, — странная она какая-то.
— Да, странная… — пробормотал он. — Ладно, возьми все это, — он протянул ему конверт с документами и ключами. — Отдай в агентство, пусть заберут и с концами. Цена не имеет значения. Все.
Уже две недели, как он вернулся из Испании… Или из Франции. Скорее из Франции, куда он ездил и откуда сбежал. А на обратном пути даже не взглянул на горы. Снегу в этом году было много. Скоро сезон закончится, а он так и не съедет ни разу с горы и пропустит сезон. Но почему-то не тянуло больше вставать на лыжи и отрываться с одной горы на другую, с подъемника на подъемник. Хотя, наверное, зря. Там, наверху, можно ни о чем не думать, просто лететь с тех гор навстречу ветру и этой неизвестности внизу. Почему он так любил этот скоростной спуск, когда любую голубую гору можно превратить в черную трассу и неукротимо мчаться с нее. Потому что там он всегда был один. И один на один с горой, и скоростью, и ветром в лицо. Потому что так он жил и летел без остановки, никогда не падая, летел навстречу всем препятствиям и всегда побеждал. И снова оставался один.
Неизвестность. Теперь каждый день он не знал, чего ему пожелать. Он был выбит из этой накатанной колеи и даже чувствовал какую-то неуверенность, словно боялся упасть. И теперь появились люди в его жизни, о которых он не мог не думать. Не мог и не хотел. Те люди три сотни лет назад и эта девушка сегодня там, на своей ферме. Она ходила по своей земле, по той мостовой. Заходила в дом, где висели портреты предков. Смотрела на его разрушенный замок. И тоже была совсем одна. Так ему казалось. И он не мог о ней не думать. Вспоминал ее с каким-то удовольствием и радостным предчувствием. Хотя она была там — так далеко от него. И ему снова хотелось заглянуть сквозь ее старый забор и видеть ее снова. Что это было?..
А здесь, в Москве, внезапно появилось яркое солнце. Всю ночь перед этим шел настоящий ливень. Была настоящая гроза — в конце января! Посреди зимы! Все смешалось. Все перепуталось в этом мире. Даже у природы проявлялись свои аномалии, что уж говорить о людях. Всю ночь мелькали молнии и гремел гром. Этот дождь смывал весь снег с улиц и крыш, и наутро город стоял по колено в воде. А над головой только это чистое небо и яркое солнце!