Правда, не добравшись до армии Святого господаря, наёмники ограбили пару селений и Сабас покинули. Не особо впечатлил их тот бунт крестьянский.
Наёмники, идущие в армии Логана от самого Орхуса, сердцем чуяли, что власть меняется. Они, за малым исключением, не сомневались, что битва за Сабас будет недолгой, а те, кто окажутся на стороне победителя, позже, сумеют неплохо устроиться. И хотя есть элемент риска, оно того стоит. На пепелище страны, разорённой войной, всегда есть чем поживиться. Мародёрство, грабежи, пленники, коих можно продать в рабство — в общем, озолотиться можно за пару месяцев так, что до конца жизни, меч со стены можно будет не снимать…
Логан не представлял масштабов того, что происходило по всему Сабасу. Когда крестьяне потянулись в армию, понимание ситуации образовалось, в зачаточном виде, однако, он ещё долго не знал, что конкретно, с его подачи, охватило страну. Но, как и наёмники, бросившие крепости, он не сомневался — стоять до смерти, будут только три города Сабаса.
А больше тут городов и нет…
Он вдруг перестал смеяться, посмотрел на труп. Нахмурился, пожевал губами.
— Слабые. — Глянул на город, поверх головы Домена. Тот тоже нахмурился, обеспокоенно глянув в сторону стен — он не совсем понимал, что взволновало короля. — Слабые. Их воины слишком слабые. Ведь они воспитаны из них. — Повторил Логан, с глубоким презрением, ткнув пальцем в сторону трупа. После чего развернулся к своей армии. Король поднял обе руки вверх и громко крикнул. — Что бы ни случилось — стоять на месте!
И сказав сие, король взобрался на своего скакуна, да двинулся к воротам города, в гордом одиночестве. «Мууу!» — сказал скакун, дополнительно сердито фыркнув.
Тяжёлый кулак короля привычно грохнулся на крупную голову и «скакун», молча, потопал к городу. А там, на стенах, стояли воины местного рыцарственного правителя и шокировано хлопали глазами — от неприятельской армии, к ним ехал великан, на длиннорогом…, воле.
Дело в том, что нормального боевого коня, им обучить так и не удалось, а возить на себе Логана и Радона, могли только самые тяжёлые крестьянские кони, куда лучше приспособленные для пахоты, нежели для сражений. Эти покладистые, миролюбивые, весьма мускулистые кони, в бою, после краткого курса обучения, вели себя отвратительно — стояли столбом, опустив головы к земле, и испуганно ржали. Последнего такого коня, Логан, в сердцах, грохнул по крупу кулаком — из-за поведения лошади, ему чуть ногу топором не отстригли. К сожалению, конь не выдержал такого обращения — хребёт переломился, словно сухая веточка и бедняга сдох.