Тихо подкравшись к двери, легонько надавила на дверную ручку, приоткрыв дверь. Но мне пришлось сделать шаг назад. Там стоял Текс, без кофты, ели держась на ногах. Пьяный как черт.
— Мо. — он назвал моё имя как проклятье, собрав в своей интонации всю мрачность Ада. — Почему я не могу порвать с тобой? Почему? —он оттолкнул меня и свалился на кровать. — Я не могу... — его голос скрылся где-то в подушке. —Каждый раз, закрывая глаза, я вижу тебя. Я так сильно тебя ненавижу, но не так, как люблю. Моя ненависть никогда не сможет превысить моей любви. Это невозможно... поверь мне. — он повернулся и ударил кулаком о подушку. — Я пытаюсь каждый гребаный день.
Ошеломленная его словами, я могла лишь стоять там, ожидая продолжения. Вместо этого он уснул и начал храпеть.
Вздохнув, я закрыла дверь и подошла к своей стороне кровати, накидывая на его мускулистое тело одеяло.
Моё сердце билось так сильно, что я боялась разбудить его. Я не была уверена разочарована ли, или рада, что ненависть еще не поглотила его и там все еще есть шанс на прощение.
Он закинул руки и обнял подушку, его бицепсы были просто эпической формы.
Я задохнулась. Он был слишком прекрасен, к счастью, или нет? Он никогда не узнает. Он отличался от Никсона и Чейза, потому что был светлым. Вместо темных, у него были светлые коричневые волосы, с красноватыми проблесками местами.
Его глаза были невероятно голубого цвета, не бледными, а насыщенно темными, как шторм в океане. Злясь, он мог бы заставить самого Посейдона быть у себя на побегушках, напоминая бога.
Смахнув его волосы со лба, я наклонилась, чтобы поцеловать его в щеку. В момент, когда мои губы коснулись его щеки, он сгреб мои руки над головой и перевернул на спину, прижав меня к матрацу своим телом. Текс навис надо мной, его глаза пылали.
— Я не хочу желать тебя. — медленно сказал он. — Не хочу. — его грудь вздымалась.
— Текс... — я коснулась его лица, теплые слезы бежали по моим щекам. — Тебе нужно поспать.
— Нет времени спать. — он слез с меня и положил голову на моё плечо. — Не тогда, когда ты на грани смерти.
Я замерла.
— Ты умираешь?
— Десять миллионов. — показал он. — Оскорбительно.
И потом он уснул.
А я всю оставшуюся ночь думала о принесенных жертвах, ведь они оказались напрасны они все еще преследуют его.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Мы так же сильны, как и наш Босс для других Боссов.
Серхио
— И? — спросил я, бросая ключи на стол, и взяв бутылку с водой.
— Десять миллионов. — сказал он, скучающим тоном.
Я уставился на свой телефон и продолжал смотреть.