Она кивнула.
И это все, что нужно.
Я был достаточно глуп, чтобы обещать ей час.
И она была достаточно глупа, чтобы принять это.
Я никогда не мог до конца насладиться нежность Мо в спальне, я медленно поцеловал ее губы, наслаждаясь ее вкусом. Если у меня будет час, это будет хороший час.
Ее руки обняли мою шею, притягивая меня крепче к ней. Мы целовались, пока у меня не заболели губы, и когда с моих губ сорвался стон, я поцеловал ее сильнее, пытаясь заглушить боль воспоминаний, а взамен подарить наслаждение.
Когда наши тела соединились, двигаясь с ней в унисон, я терял дыхание. Мы не замечали времени. Я двигался внутри нее, поначалу медленно, давая ее телу, время подстроиться под меня.
И поцеловал ее в губы.
— Так хорошо. — прошептала Мо мне в губы. — Сильнее.
— Ты. — я задыхался. — Ранена.
— Итак? — она обняла меня ногой. — Ты говорил?
— Проклятие.
Она усмехнулась.
— Думаешь, это смешно? — я начал двигаться сильнее, держа свои руки под ее задницей, чтобы пододвинуть ее ко мне, я ударил ее по моему любимому месту.
Ее ногти впились в мою спину.
— Текс. — она нашла свое освобождение, вскоре закончил и я, но я держал глаза открытыми, наблюдая за ней, ловя взгляд чистого блаженства на ее лице.
Я был еще внутри нее, когда раздался стук в дверь.
Глаза Мо расширились от ужаса.
— Да? — ответил я лениво.
— Эй, это Никсон.
Ну и дерьмо.
— Как себя чувствует Мо? Я слышал крики.
— Э-э... — я закусил губу, чтобы не засмеяться, пока Мо покраснела. — Да, ей снился прекрасный сон.
Она закатила глаза.
— О, хорошо, я могу войти.
— Нет! Я выйду, мне нужно поговорить с тобой, и она очень устала. — крикнул я.
Особенно после часа, который мы разделили.
— Хорошо. — шаги Никсона эхом разнеслись по коридору.
С проклятием я скатился с Мо, затем медленно вышел из ее тела и оделся.
Без слов, я помог ей надеть бюстгальтер, рубашку, шорты, каждый предмет одежды снова был на месте. Я даже собрал ее волосы в хвост.
— Текс. — Мо смотрела мне прямо в глаза.
— Да?
— Что, если бы часа не хватило?
Как могло случиться так, что сердце только что пело от счастья, и было разбито одновременно.
— Тогда ты должна была подумать об этом прежде, чем затащить меня в постель, сегодня я дал тебе час. Год назад я бы отдал тебе вечность.
После этих слов я вышел из комнаты, проклиная себя, не мог вынести ее тихие рыдания за дверью.
Так будет лучше.
Должно было быть.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
У всех есть слова, которые они ненавидят. Какое слово ненавижу я? Выбор. Казалось, вся моя жизнь была обрамлена вокруг такого невинного слова. Какая ирония.