— Все эти ваши людские «черт возьми», «черт побери», «черт ногу сломит» и так далее в этом мире считаются высшей степенью неуважения к нам, чертям.
— Пардон, — задирает голову, а я опять тону в зеленых омутах. Нет, надо продолжать думать о блинах. О вкусных, румяных, очаровательных, рыжеволосых, зеленоглазых, своенравных. Дьявол! — Вернемся к грибку.
— Да что тебе дался этот несчастный грибок?! Ну, есть он и есть, никому не мешает.
На что Кейна хлопает себя по лбу и обреченно мотает головой:
— Если человек дурак, то это надолго, — бубнит себе под нос. — Он опасен для здоровья. Его надо немедленно вывести.
— А Отиса я куда, по-твоему, дену, когда буду выводить твой грибок?
— Во-первых, он не мой, а твой, — кривится она. — Напрягись, значит. А то как женщин с детьми воровать, так горазд, а как порядок навести в своем же жилище, так сразу сто причин находишь этого не делать. Если тебе плевать на здоровье своего сына, то мне нет. И если я буду жить здесь с дочерью, то будь добр, создай должные условия.
— Ладно.
Вдруг она берет тарелку, вилку и перетаскивает с общего блюда штук десять оладий, затем ставит на стол.
— Прошу, — нарочито кланяется, — жрать подано, Ваше Чертейшество.
— А Ваше Ведьмейшество завтракать не собирается? — опускаюсь на стул. Хочется мне, чтобы она села рядом, чтобы разделила со мной это раннее утро.
И что-то мне подсказывает, ведьма сейчас на все готова, лишь бы я ее отвез в мастерскую. В итоге берет пару блинчиков себе, заваривает чай и усаживается за стол, но как можно дальше от меня. Вот ведь негодяйка! Шарахается, будто я сам в этом треклятом грибке с ног до головы.
— Расскажи о своем бывшем муже, — ну, хоть о чем-то говорить надо, не сидеть же молча.
— С чего бы?
— Просто интересно.
— В таком случае, ты первый. Расскажи, где мать Отиса?
— Она его бросила. — Напросился, что называется, лучше бы сидели молча.
— Давно?
— Когда ему было три года. Однажды я вернулся домой, а ее нет.
— И где она?
— Где-то в вашем мире.
— Не пытался найти? Вернуть?
— Зачем? — смотрю на нее с искренним удивлением.
— Ну, может, она не просто так сбежала, может, кто-то ее довел до ручки, какой-нибудь двухметровый черт с отвратительным характером.
— Да что ты, — усмехаюсь. — Думаешь, я ее довел до такой степени, что она даже про сына не вспомнила, когда убегала?
— Прошу прощения, не хотела.
— А твой муж?
— Мой муж объелся груш. А если точнее, устал тратиться на меня с ребенком. Насте нужны были памперсы, смеси, лекарства, одежда, а супруг решил, что это уж слишком.
— Выходит, истории у нас в чем-то похожи. Нас обоих предали.