— А у нас есть вариант без массовых убийств? — после продолжительного молчания спросила она.
— Пока нет, — признался Блайз. — Чем этот плох? Смотри: поднимаемся на три яруса вверх, там стоит одна из контрольных панелей. Я подключусь и уже оттуда смогу отдавать команды ряду систем. К резервуарам с водой, правда, придётся идти и взрывать. Но я выставлю время так, чтобы все сбои начались одновременно. В больницах отключу энергию и подачу воздуха. Оптимальнее всего — роддом и детская больница. Это вызовет наибольший шок и максимальное отвлечение сил, как учили инструкторы. Садж бы так и сделал. Только, скорее всего, он бы ещё что-нибудь придумал. Пожары вызвал или столкновения поездов в тоннелях. Точно! Надо в систему транспорта влезть!
Блайз обрадованно потёр ладони, довольный идеей. И натолкнулся на полный ужаса взгляд Свитари.
— Ты правда меня любишь? — она непривычно-серьёзно посмотрела в глаза репликанту.
— Да, — кивнул тот, недовольный, что его чувства могли вызвать какие-то сомнения.
— Тогда пообещай хотя бы не трогать детей. Об остальных мы можем спорить, но наносить вред детям ты не будешь. Никогда.
Блайз обдумал её слова и кивнул. Медленно, словно его шея превратилась в конструкцию из заржавевших шарниров.
— Обещаю, — выговорил он.
Вздохнул и с отчаянием выпалил:
— Не понимаю. Почему этого делать нельзя? Нас учили наносить максимальный вред врагу всегда и везде. Но я вижу, что мои действия вызывают у тебя страх. Значит, я делаю что-то не так. Что-то, связанное с моралью, или социальным устройством, или ещё чем-то неизвестным мне. Но что — понять не могу.
Он ткнул пальцем в плечо девушки:
— И вообще, советоваться с тобой — нелогично. Ты некомпетентна в боевых действиях. Садж просто делал бы, что должно. Он не советуется, а приказывает. А я почему-то не могу тебя игнорировать. Не хочу пугать. Ри, я совсем запутался…
Он откинулся на стену, глядя в потолок. Мысли о закравшемся дефекте вновь начали одолевать репликанта. Сейчас, когда близость девушки уже не туманила разум так, как это было на лайнере, он начал сомневаться в верности собственных решений и выводов. Медблок брони не выявил отклонений — только необычный гормональный всплеск, и уже привёл тело в норму. Но сомнений не убавилось.
Свитари неловко обняла Блайза, непривычно-неуклюжая в своём скафандре, стащила перчатку и коснулась мягкими пальцами его лица.
— Это нормально для людей — сомневаться, не понимать, запутываться, — попыталась утешить она. — Это и есть жизнь. Выбирать, не понимая до конца, правильно ли поступаешь. Или тебе больше нравится, когда всё просто и решено за тебя?