— О! — взвизгнула хозяйка, — ты принес цветки Melampyrum nemorosum! Какой ты молодец!
— Да, я такой! — гордо ответил я, даже не пытаясь запомнить название, и продолжая осматривать лавку.
Ну, что сказать? Те, кто видел одну алхимическую лавку — видел их все! Пространство за прилавком разделено на секции вертикальными стенками, набранными из отполированных и подогнанных одна к другой досок. Между стенками — полки.
Полок много, но глаз останавливается на обильном наполнении полок. Тут и баночки, и пузырьки, и бутылочки, и флакончики, и все это различных форм и содержимого, судя по богатой палитре расцветок. А что не вошло во все это разноцветное стеклянное великолепие, упаковано в разноцветные пакетики, а что не вошло в пакетики, то разложено по сверткам и сверточкам.
А еще я знаю, что под прилавком у нее хранятся в больших емкостях еще не расфасованные мази, микстуры, примочки, притирания и прочая хрень, которой она обычно торгует. А вот куда она девает те охапки сена, которые я ей приношу, я до сих пор не знаю, так дальше ее кабинета мне заходить не позволялось.
И запах… В лавке постоянно стоял одуряющий запах разнотравья, но не обычный лесной или полевой, а какой-то сумасшедший набор запахов, который даже невозможно описа́ть. И этот запах менялся, в зависимости от времени года или сезона цветения.
Он был настолько насыщенным, что казалось, что он окутывает каждого посетителя лавки и пытается проникнуть к нему под одежду, чтобы покинуть лавку вместе с покупателем. Достигалось это тем, что под потолком лавки все было увешано пучками самой разной травы, в разное время года — разной.
Я, в задумчивости, уставился на парящий под потолком гербарий, но, вошедшая Нокта быстро вернула меня из-под потолочья на землю.
— Так, Раст, показывай свой товар! — еще даже полностью не войдя в зал, прощебетала она.
— Ну, вот же вам! — с показным недовольством пробормотал я, снимая с плеча сумку и ставя ее на прилавок. — А где «Здравствуй Раст!», «Ты сегодня прекрасно выглядишь, Раст!»? Где ваша вежливость, госпожа алхимик?!
Нокта почему-то побледнела, закусила губу, а потом, не выдержав, рассмеялась.
— Я помню, молодой человек! — махая у меня перед лицом указательным пальцем, простонала она, все еще смеясь. — Я помню! Это были мои слова! И, кстати, женщинам говорят, что они прекрасно выглядят, это называется комплимент, а вот мужчинам так не говорят!
— Почему?! — от удивления я даже прекратил доставать из сумки цветки. — Разве мужчинам эти, как их?
Я пощелкал пальцами.
— Комплименты? — сразу поняла Нокта.