Маг соскочил с коня и легонько хлопнул его по крупу:
– Беги домой!
Рабочая кляча, выданная трактирщиком за, надо признать, смехотворную сумму в два дона, неспешно, словно нехотя, побрела обратно. Лошадок проводника и компании ан-Атлум встретил часа три назад. Служка из трактира, видимо специально нанятый для этой цели, гнал их обратно. Маг заблаговременно отъехал в сторону и схоронился. Ни к чему лишние свидетели, что у перебирающихся через горы появился хвост.
Отправленная домой кляча метров через двадцать остановилась и принялась щипать пожухлую траву на одной из прогалин.
Кар Гроген пожал плечами и двинулся на восток. Нужно было еще немного сократить расстояние. Желательно даже держать группу в пределах видимости, чтобы как можно реже пользоваться заклинанием. Тогда, в трактире, просканировать незнакомцев на предмет наличия магов не получилось, все-таки закон есть закон, а после маг уже никого из них и не видел. Так что если в группе есть маг и они одновременно с ним сплетут «сеть рыбака», то ему сразу станет известно о преследовании.
Именно поэтому Кар Гроген лишь изредка проверял местонахождение группы и сразу снимал заклинание. Перестраховка еще никому никогда не вредила.
С 21-е на 22-е скарнаша
Государство Гусуль. Где-то на склонах Ворлоговых гор
Надежды Макара выспаться после тяжелого перехода и хоть немного отстраниться от тяжких дум переселенца, насовсем потерявшего возможность вернуться домой, были убиты самым жесточайшим образом. Мало того что спать, когда под боком орудуют молотом, просто нереально, так еще Хардон напрочь пресек попытки увильнуть от работы, практически швырнув Макара за кузнечную печь к мехам.
О том, что это кузнечная печь и меха, парень из другого мира и сам догадался, а вот весь последующий процесс, все названия и действия были для него в диковинку. Хардона Хмурого словно подменили. Немногословный в путешествии по горам, он будто бы преобразился, когда робкие отсветы первых зажженных углей озарили его широкое лицо и бороду. Каждое свое действо он объяснял. С каждым взятым инструментом беседовал. Движения гнома стали плавными и отточенными. Порой Макар терял нить разговора или объяснения, но Хардон словно и не замечал этого. Он как будто вообще перестал видеть все, что творится вокруг. Для него во всем белом свете остались только печь, молот да кусок металла, из которого и должен был получиться меч.
– Мало кто знает, что горну перед розжигом необходимо сделать подношение, – пояснял гном, устилая очаг печи равномерным слоем калиброванного угля. – Вот это самое лучшее топливо я дарю тебе, горн. И пусть твои кирпичи не потрескаются от жара.