— Пусть зайдет. — Николай Степанович откинулся на спинку кресла. Все идет отлично. Простоя не будет, а сэкономленное в рейсе время, драгоценное время, засчитают в план.
— Разрешите войти? Здравствуйте!
В проеме дверей стояла молодая женщина. Густые черные с синеватым отливом волосы падали ей на плечи.
— Прошу вас, садитесь, — сказал Николай Степанович.
Женщина села на диван и подняла на него узкие светлые глаза, опушенные густыми ресницами. Не спеша раскрыла сумку и протянула Николаю Степановичу направление из отдела кадров:
«Татьяна Константиновна Лазарева направляется врачом на теплоход «Иртыш».
— Вы уже плавали? — спросил Николай Степанович.
— Только пассажиром. Но вы не беспокойтесь, — она поспешила добавить: — Я не укачиваюсь.
— Разве в этом дело?
— Обязанности свои представляю. Постараюсь, чтобы мной были довольны. — Она улыбнулась так, словно они были уже давно знакомы.
Николай Степанович повернулся к столу и положил на стопку бумаг направление отдела кадров.
— Мне очень хотелось именно с вами пойти в рейс, — с некоторым нажимом продолжала Лазарева, стараясь встретиться с ним взглядом.
— Почему именно со мной? — ледяным тоном спросил капитан.
— Не с вами лично, — ничуть не смутилась Лазарева. — А на «Иртыше». С экипажем, о котором столько пишут в нашей морской газете.
— М-да… — неопределенно хмыкнул капитан. — Значит, так, — он заглянул в направление, — Татьяна Константиновна. Идите сейчас к старшему помощнику. Он позаботится о вашем устройстве, покажет лазарет, познакомит с обязанностями.
Капитан встал, давая понять, что разговор окончен.
— Хорошо, — сказала Лазарева и улыбнулась.
— И по всем вопросам прошу обращаться к старпому, — добавил Николай Степанович. — Всего доброго.
Когда дверь за Лазаревой закрылась, Николай Степанович вызвал по телефону старшего помощника.
— Я направил к тебе, Пал Палыч, нашего врача. Ах, уже видел и знаешь. Тем лучше. Займись ею… — Капитан с досадой бросил трубку: не могли мужчину найти? Возись теперь с ней. Еще романы начнет крутить. «В рейс именно с вами…»
Ну почему она наговорила столько резких слов, слов, которых говорить не следовало?! А ведь не раз убеждала себя — надо сдерживаться. И все впустую.
Хозяин удобного кабинета не привык, чтобы вещи называли своими именами. И она, Елена, знает, что есть множество обтекаемых, корректных фраз, выражающих по сути то же самое, но не режущих слух начальству.
Все бы обошлось, если бы вместо «Вы попираете закон…» она сказала: «Получилась небольшая неувязка…» Или так: «Решение, которое вы собираетесь принять, будет не совсем правильным…» Пожалуй, так выражаться удобней, но нужно ли? Противны все эти скользкие обороты. Теперь будет звонок в депутатскую группу. Звонок не о том, зачем приходила Ярошенко, а о ее вызывающем тоне, резкости. И главное потонет в этих разговорах.