— Я не знаю! — наконец, выдавила из себя Элька, плюхнувшись на диван посреди обставленной в духе Советского Союза гостиной.
Одну из стен занимала застекленная секция, посреди которой темнел тяжеленный квадрат старого телевизора. Потертую обшивку разлапистых кресел скрывали не менее старые пледы. И везде висели ковры с турецкими «огурцами».
— Я ничего не знаю! — вновь повторила Элька, закрывая лицо руками. — Не знаю, где она! Я не знала, что она похитила детей. Она… Она передо мной не отчитывается, только пугает до ужаса! Потому что она психованная!.. Совсем сумасшедшая… И зачем только ее мама забрала из детдома?!
— И зачем же она ее забрала? — спросила Майя. — Расскажи мне, я хочу знать.
Она должна все знать, потому что любая информация, даже на первый взгляд малозначительная, сейчас навес золота.
Все, что расскажет Элька, могло вывести на след похищенных детей.
— Я была против этого. Говорила маме, что не надо… — покачала головой Элька. По ее щекам текли слезы. — Нам не нужно никого из детдома, мы и так хорошо живем! Но она меня не послушала меня. Привела ее домой… Я тогда еще в школе училась, не помню в каком классе…
— Ты уж вспомни!
— Наверное, в десятом… Или, может, в одиннадцатом. Тогда на маменьку и напало запоздалое раскаянье. На работе тоже все стало не слишком-то хорошо, вот она и с дуру ударилась в религию… Стала ходить по церквям, грехи свои замаливать. Там, наверное, ее и надоумили… Вот она и притащила эту дрянь домой! Сказала, что теперь у меня есть сестра, и она будет с нами жить. Но чтобы я пока еще молчала, пока эта… Пока эта девка у нас не приживется. И сразу же стала ее обхаживать — Светочка то, Светочка се… Вот тебе, Светочка, новые шмотки и новый компьютер. Ах, ты хочешь еще и новый телефон?! Конечно же, Эльвире ничего не нужно, лучше мы тебе купим! Я сначала терпела… Думала, ну ладно, хорошо! Присмотрюсь к ней, разберусь, что это за сестра, и с чем ее едят. А когда присмотрелась, поняла, что мама привела в наш дом чудовище.
— Почему ты мне ничего не сказала?
— Потому что… Потому что не захотела! — произнесла Элька с вызовом. — Думала, что мама скоро поймет, что из себя представляет моя сестричка, и этот театр абсурда закончится. Она вернет ее туда, откуда взяла. Но ничего не заканчивалось. Эта тварь оказалась слишком уж умной. Умела закрасться в доверие, а затем била по больному. Постоянно выставляла меня перед мамой в черном свете. Наслаждалась, делая мне плохо. Помню, я тогда еще у нее спросила, за что… Почему она меня так ненавидит? И она мне ответила… Сказала, что я украла у нее ее жизнь, и теперь она мне мстит. За то, что я — красивая и успешная, а она — уродина с пятном на лбу, забытая мамой в роддоме. — Тут Элька всхлипнула. — Но на этом моя ужасная сестренка не остановилась. Затем она стала красть уже мою жизнь.