После его реакции я немного удивлена таким вопросом, поэтому все, что я могу – это лишь кивнуть ему в ответ. Купер разворачивается и выходит из гостиной, и, когда он скрывается в своей комнате, я понимаю, что немного разочарована. Я разочарована, потому что не сделала этого. И потому, что хотела этого.
– Черт побери, – шепчу я и закрываю глаза. Мне действительно очень нравится Купер.
* * *
Сейчас вечер воскресенья. Вступительные мероприятия закончились, первые дни в университете уже позади, и с этого момента учеба становится действительно серьезной. Джун особенно устает от семинаров по праву и налоговому кодексу, а меня утомляют занятия по связям с общественностью. Но на самом деле нет ничего более утомительного, чем играть в настольные игры с лучшей подругой.
– Джун, клянусь тебе, если ты не придумаешь слово, я сойду с ума.
– Всему свое время!
Застонав, я опускаю голову лбом на стол. «Эрудит» – жестокая игра. Я играю лишь потому, что Джун ее очень любит, но сама я ненавижу ее до глубины души. Мы сидим на пушистом ковре в гостиной, и игровая доска лежит на полу между нами.
– Готово.
«Перекис».
– Что это такое?
– Слово.
– Это пишется «перекись».
– Но у меня нет мягкого знака. – Она складывает руки на груди. – И гласных типа «о» или «у», чтобы получилось что-то другое, тоже.
– Значит, ты не можешь выложить это слово!
– Но оно уже здесь! Как видишь, могу.
– Ты жульничаешь. – Я прищуриваюсь.
– Я просто по-другому трактую правила, – парирует она, прежде чем взять еще несколько букв со своей доски и добавить их к своему шедевру.
– Перекиска? Ты серьезно?
– А что, похоже, что я шучу?
Тем временем, медленно и определенно вызывающе, она засовывает жирный глазированный желтый пончик с нарисованным на нем смайликом себе в рот, что вызывает у меня улыбку. Я готова размазать его остатки у нее по лицу.
Но ей повезло: в гостиной появляется Мэйсон.
– Что здесь происходит? – Он подходит ближе. – А-а, «Эрудит».
– Она жульничает, – объясняю я, а она огрызается на него:
– Тебя это в любом случае не касается!
– Перекиска? – спрашивает Мэйсон, растерянно наморщив лоб, и Джун смотрит на него так гневно, что я бы не удивилась, если бы он в тот же момент воспламенился или взорвался силой ее мысли.
– Ты раньше такого не встречал? Посмотри в зеркало! – приторным голосом отвечает Джун, и у меня отвисает челюсть. Тем не менее Мэйсон только усмехается, наклоняясь все ниже и ниже, пока не опускает свои руки на пол рядом с доской, и тогда его лицо находится на уровне глаз Джун.
– Я люблю киски.
Боже, он этого не говорил.