И экономист теперь легко, разом выложил всю свою благополучную жизнь. Парень выслушал, в свою очередь, вяло, будто нехотя, поведал о себе. Выяснилось: он и не художник вовсе, а театральный бутафор, делает, понимаете ли, пистолеты ненастоящие, фрукты какие-нибудь, корзинки… Такая чудная у человека профессия! Но в самом деле помышляет о поприще художника. И экономист с жаром заговорил о театре, как он недавно был на спектакле и с десятого ряда усмотрел, что яблоки в вазе, кроме одного, которое съел артист, были ненастоящие. Заводил речь и о живописи — об отношении бутафора к Рубенсу. Одна знакомая говорила экономисту, мол, Рубенс сошел бы с ума от восторга, узрев его телеса, и обязательно написал бы его. Удовлетворенный, лег спать. Бутафор, звали его Игорь, хотел еще почитать, но экономист выключил свет. Ночью сильно храпел. Но, когда утром старик из соседнего купе заметил ему; «Ну ты, парень, и даешь храпака! Всему вагону спать не давал, громче паровоза», он спокойно ответил: «Неправда, я никогда не храплю».
Бутафор Игорь уже читал. Просто удивительный книголюб! Экономист Сергей даже не выдержал:
— Игорь, ну что ты все читаешь и читаешь?
— А что делать? — пробурчал книголюб.
— По-моему, жизнь надо познавать непосредственно, через общение с окружающей средой.
— Может быть. Но интересно же узнать, как и другие жизнь познали.
— Хорошо. Станешь ты художником, тебе все это пригодится. Интервью дать, туда-сюда, книжку оформить… А если останешься… хе… бутафором?
Игорь пожал плечами и опять закрылся книгой. Сергей тоже полежал с журнальчиком, ближе к обеду отправился в ресторан. Пробыл там долго. Вернувшись, подремал, потом постоял в тамбуре, снова прилег с журнальчиком. Без компанейского общения подступала дорожная маета, утомляло мерное покачивание, перестук колес… Скукота!
И вдруг на одной из станций влетел, даже и не влетел, а сразу завертелся меж полок длинненький, худенький, остроносенький, с маленьким, как бы смятым подбородком парнишка.
— Свободна-а, — звонко, с захлестом резанул он воздух.
Бросил рюкзачок на полку, с ходу выкинул руку:
— Сашка.
— Игорь, — привстал бутафор.
— Сергей, — степенно кивнул экономист.
— Серега, значит. Серега, Игореха, — Сашка лихо взмахнул рукой, — па-а-ашли в ресторан!
Наметанный глаз экономиста прищурился:
— Угощаешь?
— О чем разгово-ор! — Он сильно и звонко растягивал окончание в словах: местный выговор.
— А деньги есть? — улыбался экономист Сергей.
— Деньги-и? Знаешь анекдот? Стоит грузин у слона, подходит к нему интеллигентная такая дамочка, спрашивает: «Вы не подскажете: это мужчина или женщина?» Грузии отвечает. — Сашка выпятил грудь и крутнул над головой ладошкой. — «Это самец!» Дамочка не понимает: «То есть мужчина, да?» — Сашка возмущенно выдвинул правое плечо вперед и снова вскинул руку. — «Ка-акой он мужчина, если у нэго дэнег нэт!»