— Могу со всей серьезностью заверить вас, господа «инженеры», — сказал майор, когда они разъехались, — что пассажиры двуколки — представители местной лимонадной фабрики…
— И полиции, господин майор! — усмехнулся Гаврил, вытирая вспотевший лоб.
Все посмотрели назад. Двуколка уже исчезла за поворотом, оставив после себя клубы пыли.
— Один из них — полицейский пристав врачанского окружного управления, — пояснил Гаврил, — другой — господин Вакарельский, местный головорез. Нужно ли еще дополнять, господин, майор?
— Хорошо, что мы не испугали их коня! — улыбнулся побледневший майор. — Иди оправдывайся потом.
После долгого молчания Коларов сказал:
— Раз ходят в гражданском, значит, горит земля у них под ногами!
— Да здесь и дети могут их забросать камнями! — подхватил Гаврил.
— Едут, наверное, на заставу, — добавил Димитров. — Не только мы конспирируемся, ней они.
Никто из собеседников не откликнулся на его слова. Всем было ясно, что полиция уже поднята на ноги. Поэтому каждый подумал об испытаниях, которые их ожидали.
Незаметно добрались до речушки Покевицы и въехали в густой орешник. Следовательно, они находились уже у подножия горы и до Выршеца оставалось всего два километра. Рисковать дальше не было смысла. Уточнили еще раз свой план: «Зеленое дерево», «Незабудка», луг…
— Запомни, майор! Мы будем ждать, пока не пришлешь человека из местной партийной организации. Пусть с тобой пойдут ребята из нашей охраны. В случае провала — мы никогда не видели и не знали друг друга.
— Давай не думать о самом плохом, Георгий! Впрочем, у меня есть «письмо генерала Русева» и заряженный револьвер на всякий случай. У меня, как у офицера запаса, есть разрешение… В конце концов, я еще не скомпрометировал себя в глазах его величества…
— Верим тебе, майор!
Пожали друг другу руки и пожелали удачи, Машина медленно тронулась вниз по щебенке, поднимая пыль, и скрылась из вида, а Генов, Коларов и Димитров вошли в орешник, сплошь затянутый паутиной и заросший кустами малины.
Солнце стояло в зените. Было 21 сентября 1923 года.
Именно 21 сентября профессор созвал узкий состав кабинета министров — самых энергичных, непримиримых, тех, кто, как говорили, играют ва-банк. Он вызвал их, чтобы выслушать рапорты относительно согласованных действий полиции и армии и узнать последние новости о положении дел в провинции. Тревожили его мятежники из Мыглижа, но не потому, что захватили какую-то там сельскую общину. Скорее всего, его беспокоил тот факт, что они скрылись в горах. Семь дней — с 14 по 21 сентября — вполне достаточный срок, чтобы умереть с голоду, а они не умирали! Напротив, они угрожали захватить Казанлык и связаться с Нова-Загорой и Стара-Загорой. Если добавить к ним и чирпанских мятежников, напряженность обстановки в Южной Болгарии, вопреки оптимизму двух генералов, становилась очевидной. Выйдет, как сказал поэт: мы только гневаемся на тирана, а тот разжигает пожарища на юге и севере, на востоке и западе. Попробуй потом справься с ним в «мягких перчатках».