В разгар его речи, когда он страстно защищал личную неприкосновенность болгарского гражданина, открылась дверь и кто-то выкрикнул его имя. Майор вздрогнул, но все-таки попытался сохранить присутствие духа. Обернулся к кричавшему и спросил:
— Майора Агынского ищете?
— Да, его.
— А зачем? И кто его ищет?
— Следственные органы.
— Какие следственные органы?
— Не могу знать.
Майор подмигнул своим слушателям, вздохнул и встал:
— Не остается ничего другого, кроме как явиться в эти органы. Не так ли?
— Так точно, господин майор! — ответил кричавший.
Майор взглянул на своих друзей, вместе с которыми был задержан, напомнил им, чтобы они придерживались прежней легенды, и вышел из зала, легко переступая через тела лежавших арестантов.
К большому удивлению, его привели к полковнику Пазову. Сначала майор не мог понять, откуда он знает этого человека, но потом вспомнил, что они служили вместе в одном полку в 1918 году, когда армия распадалась и все поголовно бежали к Софии. В Радомире этот самый полковник, бывший в то время в чине майора, боясь расправы взбунтовавшихся солдат, сорвал и выбросил свои погоны. С большим трудом Агынскому удалось тогда спасти этого офицера от расправы, чтобы его не выбросили из вагона движущегося поезда. Сейчас, увидев майора, полковник Пазов тоже вспомнил о том случае, и ему стало неприятно от мысли, что он встретился со свидетелем своего позора. В нем закипели гнев и неприязнь к этому человеку, как будто не солдаты, а этот майор хотел тогда выкинуть его из вагона.
Пазов ничего не мог придумать лучше, чем сделать вид, что не узнает Агынского.
— Вы майор Агынский?
— Он самый.
— За что задержаны?
— Спросите в окружном управлении.
— Все-таки вы должны знать.
— Меня задержали без объяснения.
Полковник повернулся спиной к арестанту и сказал, глядя в окно:
— В качестве военного специалиста вы сопровождали Георгия Димитрова и Васила Коларова в поездке. С какой целью?
— Проводить их до румынской границы, чтобы они выехали из страны. В эти смутные времена их жизнь была в опасности. Я должен был им помочь.
— Вы одобряете то, что происходит в нашем крае?
— Я не знаю, что происходит в вашем крае.
— Мятеж, господин майор! Мятеж! И организаторами этого мятежа выступаете вы — коммунисты и земледельцы! Поэтому я еще раз спрашиваю: как вы относитесь к этому мятежу?
— Я не готов отвечать на этот вопрос по той простой причине, что мои мысли сейчас далеки от того, что происходит в вашем крае. Я не понимаю, чего вы от меня хотите.
— Мы хотим, чтобы вы выступили с открытым письмом к мятежникам и от своего имени заявили, что их карта бита. Мы отпечатаем это письмо и пошлем по назначению.