— Надо уходить, иначе нас перебьют, — сказала я доктору Илиеву.
— Нам некуда уходить. Здесь безопаснее…
В госпиталь ворвались офицеры. Я убежала и спряталась. Начались страшные дни и ночи массовых убийств. Зверски был убит и доктор Илиев, его расстреляли на берегу Огосты…»
А в это время Гаврил Генов уже скакал на коне в Соточино, чтобы проститься с матерью, перед тем как отправиться в путь лесистыми крутыми тропами Чипровских отрогов Балканских гор. Длинные вереницы людей, с винтовками и сумками за плечами, с непокрытыми головами, босые, с израненными ногами и измученными душами, едва тащились по каменистым склонам — от вершины Ком до Миджура, где высоко на скалах горели сигнальные костры, зажженные по распоряжению повстанческого командования.
Дул западный ветер, относивший в сторону грохот и дым, но стоило ему затихнуть лишь на время, как канонада снова начинала сотрясать весь этот измученный край.
Сейчас у Гаврила Генова не было иной заботы, кроме одной: как уберечь повстанческую армию, вывести бойцов на спасительную дорогу, вдохнуть в них силы для нового похода, который ожидал их завтра.
Сражение было проиграно, но победа еще не утрачена окончательно. Он пытался проанализировать происшедшее, чтобы составить уравнение, которое в итоге давало бы победный показатель, но все никак не мог привести в порядок свои путаные мысли. Пережитое в огненном смерче пяти дней не освобождало его от ответственности. Он должен был найти опорные точки, чтобы продолжать идти вперед, и не мог.
Генов смотрел на равнину, пыльную дорогу, сгоревшую стерню, неубранную кукурузу и спрашивал сам себя: «Могли бы события развернуться иначе?» Конечно! Все могло бы произойти по-иному. Но если бы он не был уверен в победе, он не встал бы во главе этой армии. В чем же тогда дело? Где корень зла? Где начало поражения, в чем причины неудач и свалившегося на них несчастья?
На Церовской дороге он догнал Белимелский отряд, который отходил с поля боя, спеша к границе, и присоединился к нему. Поговорил с командирами Тодором Атанасовым и Костой Ивановым, посоветовал им поспешить. Потом снова остался наедине с самим собой, со своей болью, которая так и не отпустила его до конца жизни.
Сейчас ему только тридцать один год. Впереди долгий путь, полный испытаний. В Соточино его ожидала старая мать. В селе Выршец — жена, учительница Иванка Иванчева, с малышом на руках. Ждали его и братья, отец, товарищи, разбросанные по лесам и полям этой земли, которая вскормила его.
Ему не хотелось вспоминать далекие времена. Конечно, жаль что жизнь начинается с поражения. Нужно найти опорную точку, уйти от этого проклятого «Vae victis»