После этой патетической речи лед недоверия начал таять. Димитров и Коларов спокойно заночевали в гостинице города Пирот, а на следующий день поездом выехали в Ниш. Коларов вспоминает:
«…В Ниш прибыла большая группа повстанцев. Ее временно разместили в помещении Общества Красного Креста. Наши товарищи устроились на соломе, расстеленной на полу. Вместе с несколькими другими руководителями я побывал у жупана[27], который от имени властей заявил, что на югославской территории нам гарантируется безопасность и неприкосновенность при условии, что мы не злоупотребим оказанным нам гостеприимством…»
Эмигранты продолжали прибывать со стороны Чипровских гор. По тропам и тропинкам, по проселочным дорогам и зеленым пастбищам, по оврагам и долинам — отовсюду малыми и большими группами, по двое, по трое, а то и по одному, появлялись наши товарищи, уставшие, оборванные, израненные в боях. Вечером 28 сентября в Ниш с внушительной группой повстанцев прибыл Гаврил Генов. Разместили их в низком и продолговатом одноэтажном бараке, покрытом жестью и обшитом прогнившими сосновыми досками. В бараке и на зеленой лужайке возле него сидели и лежали истощенные бойцы. Сейчас они ждали, когда им дадут хотя бы черствого хлеба, и думали о завтрашнем дне. Что их ждет? Куда им идти? Что они будут делать? Когда смогут вернуться в Болгарию?
В первый же день Гаврила Генова вызвали в жупанство. Он пошел, представился жупану, не скрыв своей принадлежности к коммунистической партии. Жупан был тоже откровенен. Он вынул лист бумаги и стал читать Генову написанное, из которого следовало, что Гаврил Генов является организатором и руководителем восстания вместе с Георгием Димитровым и Василом Коларовым, что он — офицер запаса, активный деятель партии и человек с высшим юридическим образованием. Жупан сказал также, что ему известно о смертном приговоре, вынесенном Генову во время войны и не приведенном в исполнение из-за «прорыва под Добро-Поле». Жупан подчеркнул, что он хорошо понимает, что такое восстание и что значит быть деятелем коммунистической партии, а потому должен предупредить Гаврила Генова, чтобы он не вмешивался в политическую жизнь королевства Югославии, соблюдал законы. В противном случае, сказал жупан, придется прибегнуть к высылке повстанцев, что вряд ли принесет им пользу.
После назидательной речи жупана Гаврил спросил его:
— Знаете ли вы, что эмигранты получают от Красного Креста только хлеб?
— Знаю.
— Знаете ли вы, что только на воде и хлебе нельзя прожить?
— Знаю. Все знаю. Но жупанство не располагает средствами, чтобы выдавать их болгарским эмигрантам.