— Но, бай Сандьо…
— Никаких «но», никаких «но»! Давай отправляйся восвояси, пока я тебя не арестовал!
— Вот и Горчев из Пазарджика тоже…
— Если ты настоящий земледелец — успокаивай людей. И Горчева и других! Паника — опасный советчик! О каком перевороте может идти речь? Его величество сидит себе спокойно на веранде, а ты мне говоришь о перевороте. Это что еще за фантазии, майор?! Ты бредишь, что ли? Он наверху со своими сестрами. Разве ты его не видел?
— Извини, бай Сандьо, — совсем другим тоном сказал майор, — а охрана здесь есть?
— Какая еще охрана?
— Твоя личная.
— Ты же знаешь, что есть. Зачем спрашиваешь?
— Слушай, бай Сандьо, — понизил голос майор, — есть у меня одна идея…
— Какая идея?
— Идея, бай Сандьо…
— Майор, — прервал его Стамболийский, — ты, никак, спятил?
— Сейчас самый подходящий момент, бай Сандьо. Сейчас или никогда!
Бледный и злой, Стамболийский повернул голову в сторону веранды, долго смотрел в том направлении, к чему-то прислушиваясь. Потом, тряхнув майора за худые плечи, сказал:
— Ты болен, дружище!
— Сейчас самый момент, бай Сандьо! Самый момент арестовать его!
— Тише, майор!
— Я тебя только об одном прошу, бай Сандьо! Дай мне разрешение арестовать его, а уж я все сделаю сам, с ребятами из охраны. Ты только не мешай.
Стамболийский снова схватил майора за плечи и тряхнул изо всех сил, чтобы Заставить замолчать. Майор зашатался, выпустил из рук канотье.
— Если ты через пять минут не исчезнешь, — прошептал Стамболийский, — я прикажу тебя арестовать! Я сам арестую тебя!
Майор наклонился, поднял канотье, стряхнул с него пыль и с горечью произнес:
— Прощай, бай Сандьо, не ожидал…
— Ты слышал, что я сказал? — кричал ему вслед Стамболийский. — Слышал?
— Мы упустили последний шанс! Последний шанс!
И, не прощаясь, майор, задумчивый и сокрушенный, медленно побрел к калитке, надевая на ходу шляпу. Стамболийский смотрел ему вслед, бормоча про себя какие-то угрозы, но майор уже не слышал его.
Бледный и взволнованный, Стамболийский отошел от беседки и увидел в нескольких шагах от себя царя.
— Пришлось немного понервничать. Сентиментальная история. Что поделаешь, и мы живые люди…
— В политике нет места сантиментам, господин Стамболийский, — улыбнулся Борис, — не правда ли?
— Именно так, ваше величество!
Они поравнялись друг с другом и вместе пошли на веранду, где их ждал обед.