В кабинете воцарилось длительное молчание. Собеседники предложили Луканову выпить кофе, но он отказался. У него пропало желание не только кофе пить, но и продолжать разговор с этими людьми. Он понимал, что его пытаются шантажировать, но в то же время в нем нарастало чувство глубокой досады на тех, кто нарушил в Плевене партийную дисциплину. Он считал, что его обманули и поставили в нелегкое положение, и не знал, как из этого положения выйти. Факты были против него, а возможности выкрутиться не было.
В наступившей тишине раздался голос третьего представителя власти, который до этой минуты терпеливо и благоразумно молчал. Это был журналист.
— Господин Луканов, — медленно и спокойно начал он, — в апреле этого года вы приняли резолюцию, в которой ясно говорилось, что, если в стране разгорится гражданская война, партия призовет трудящихся на борьбу как против городской, так и против сельской буржуазии. Сейчас в Плевене ваша партия явно поддерживает сельскую буржуазию, которая бунтует и стремится вернуть себе власть…
— Но позвольте, — резко перебил его Луканов, — я уже сказал, что мы не давали в Плевен никаких указаний.
— В таком случае какие мы должны сделать выводы? — резко спросил журналист.
— Вывод только один, — вмешался профессор, — вы должны немедленно дать телеграмму своим людям в Плевен, чтобы они прекратили атаковать казармы! Если вы не дадите телеграмму, мы снимаем с себя всякую ответственность!
— Телеграф к вашим услугам, господин Луканов, — сказал генерал, указывая на дверь в соседнюю комнату. — Действуйте, пока не поздно!
— Я должен согласовать этот вопрос, господа. Я не могу действовать не посоветовавшись!
— О каком согласовании может идти речь, господин Луканов? — развивал свою мысль журналист. — Вы уже приняли решение о нейтралитете. Так что ни в каком согласовании необходимости нет… Это скорее Халачев должен был согласовывать свои действия с вами, а не вы с ним. Он грубо нарушает партийную дисциплину! Разве это не ясно?
— Мы должны вместе с вами восстановить законность и порядок в нашем измученном, исстрадавшемся отечестве, — вставил профессор. — Болгария должна наконец встать на ноги — вот чего мы добиваемся. И все, кому дорога Болгария, должны помочь нам в этом в меру своих сил.
Вошел адъютант, держа в руках длинную телеграфную ленту. Генерал выхватил ее из рук адъютанта и быстро пробежал глазами:
«Находимся между двух огней. Коммунисты требуют безусловной передачи им власти. Ждем вашего вмешательства. Нерезов».
Генерал бросил ленту:
— Пока мудрецы мудрят, безумцы дело вершат!