Люблю тебя светло (Лихоносов) - страница 71

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

1970

«…Я думаю, нынче не имеют понятия о наших прежних деревенских праздниках. Хозяин сзывает к себе в гости в назначенное время всех своих знакомых; доходит иногда человек да ста гостей, не считая служителей и служительниц при господах. Потом до двухсот лошадей; никто не поедет иначе как на тройке; при лошадях кучера. Все это живет двое, трое и четверо суток; едят, пьют и веселятся кто во что горазд.

Отец мой играл довольно значительную роль в своем уезде — умом, родом, связями и богатством.

— Завтра едем! Завтра едем! Чего же ты не радуешься? — спрашивала сестра.

— Да что-то страшно; все будут незнакомые. Бог знает, как мы будем одеты! Верно, хуже других.

— Вот какой вздор! У нас все московския да петербургския платья. Танцы будут.

— А кавалеры где?

— Хозяин, кузен Рачинский.

— Ну, и опять кузен Рачинский да хозяин; все и будем с двумя толочься.

— Хозяин доставит нам кавалеров.

— Покорно благодарю: вот весело, чтоб из милости со мной танцевали по чьей-нибудь просьбе.

— Какая важность! Да вспомни-ка, у К. на бале мы были первые, и нас беспрестанно ангажировали. Да вспомни только, что папеньки там не будет.

— Это правда; слава Богу, все пободрее.

В это время был рекрутский набор и отец мой собрался сам ехать в губернский город для сдачи рекрут.

Мы собрались, уложили туалетов на три дня и потащились в село Покровское. Я повесила на шею черную бархотку, которая служила мне талисманом против недобрых взглядов. Дорога зимняя была очень плоха; снегу мало, кое-где талая земля и только-только перестало таять; похоже было на мороз…»

Поезд прибыл в Вышний Волочек; отложив «Русский вестник», учитель вышел на перрон. Красновато светился вечер. На маленькой станции было тихо, чисто, свежо. Стоял дивный месяц июль. Счастливый, наконец-то свободный от домашних пут, учитель всему внимал, поглядывал вокруг с какой-то жадностью. Что ж, неудивительно: засиделся он в своей глухой сибирской деревне, годами нигде не бывал! Теперь он проехал уже три с лишним тысячи верст и думал, как хорошо бы после Пушкинского заповедника пробраться ему в Ленинград — там он никогда не был. За станцией, по низине, окутался зеленью городок, имя его было заманчиво, и можно бы остановиться в нем на день, Но ударили в колокол, дежурный поднял кружок. Учитель ступил в тамбур, мельком взглянул на девушку в брючках, которая, пока он ходил по перрону, наблюдала за ним; пробравшись к своему купе, он подпрыгнул на вторую полку и принялся читать дальше воспоминания об усадебной жизни…