— А может, он не знает, что я его люблю, и потому не приглашает? — улыбнулась Таня.
— Так не бывает.
Таня скрывала свое чувство к Виктору. Да и о любви его только догадывалась. Рассказать бы ему сейчас, как часто вспоминает она о нем! Но в нее словно бес вселился.
— Ты говоришь «люблю». Просто мы всегда с тобой были хорошими друзьями, вот ты и думаешь обо мне.
— Я так и знал. Зачем же ты зовешь меня на прогулку? Чтобы я увидел твоего дружка?
— А почему ты не хочешь его увидеть? Поедем — и увидишь!
Таня имела в виду, что вот там, в лесу, а не на людной улице, Виктор поймет, что именно он и есть ее друг.
Но Виктор понял ее слова в буквальном смысле.
— Нет, спасибо. Я никуда не поеду. Не буду мешать тебе.
— Витя, ну что ты придумал? Да никого у меня нет. Никого я не люблю… Я же пошутила. Хороших друзей много, а любить — никого не люблю. А завтра у нас лыжная тренировка. К соревнованиям готовимся. Неужели ты не понимаешь? Пошли лучше домой, поздно уже.
Лишь у самого дома Виктор глухим, сдавленным голосом сказал:
— Мне за тобой не угнаться. Ты летаешь, а я ползаю. Забудь, пожалуйста, все, о чем я говорил. Может, ты и права, может, это не любовь, а детские грезы. Я не буду мешать тебе.
— Чудак ты, Витька! При чем тут «летаешь», «ползаю»? Друг называется… Да ну тебя! Ничего ты до сих пор не понял.
Таня побежала по лестнице, доставая из кармана ключ. Виктор шел сзади.
— Если надумаешь пойти на лыжах, будь готов к девяти часам, — в темноту проговорила Таня и скрылась за дверью.
В ту ночь она долго не могла уснуть, ругала себя за несносный характер.
6. ВОИНСКОЕ ЗВАНИЕ — «СЕРЖАНТ»
С детства, с той поры, когда Таня вместе с друзьями начала борьбу за свои пионерские идеалы, с той самой поры в душе девушки росло и крепло — становилось чертой характера, как и у всего ее поколения, — чувство ответственности за происходящее.
Зимой 1940 года международная обстановка обострилась. Прославленные летчики — ветераны обороны страны обратились к молодежи с призывом овладевать военной наукой.
В аэроклубе начальник собрал летно-технический состав и зачитал приказ. В нем говорилось, что создается ВАШПО — военная авиационная школа первоначального обучения и что на работу в нее предлагается направить лучших инструкторов.
Таня шепнула подруге:
— Аня, давай попросимся. Может, и нас возьмут.
— Вряд ли, женщин в военные школы не принимают.
И все же девушки написали рапорт.
Вскоре их вызвал к себе начальник ВАШПО майор Поцейко. Рассказал об условиях:
— Летать придется очень много. Жить — на казарменном положении, в палатках, прямо на аэродроме. В Москву не ездить, дома не бывать. Выдержите ли вы, девушки, такой режим? Я ведь знаю, сам был молодым, захочется вечером сходить на танцы или в кино. Захочется пойти погулять. А тут нужно или дежурить по части, или на полетах быть. Ведь у нас и ночные полеты будут. Это нужно теперь решать. Потом, когда не понравится, поздно будет. Придется подчиняться воинской дисциплине.