. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Выпьем по стаканчику, не более: какой смысл проснуться назавтра с головной болью, а в особенности вам — перед дальней дорогой. Да и вообще невоздержанность — признак не широты, но скорее низменности натуры. Котики способны объедаться до такой степени, что желудок тотчас возвращает лишнее… Вино следует пить только в умеренных количествах, тогда оно приятно бодрит. А что за удовольствие перебрать лишку? И незачем пенять на вино, ежели сам надрался до потери человеческого облика; говорят, если на голодный желудок съесть килограмм масла, это вызовет желтуху…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
А возможно, и смерть? В таком случае даже вино не столь губительно…
На меня же оно действует странно: усиливает во мне математические способности. Сейчас, например, я собираюсь составить уравнение. Как вы, наверное, помните, Сечени не без злорадства пишет, что Петефи от имени нации нападает на Кошута, так, как Кошут в свое время от лица нации обрушивался на самого Сечени… Мне кажется, что математик мог бы сформулировать это следующим образом: прогрессивность Сечени так относится к прогрессивности Кошута, как прогрессивность Кошута к прогрессивности Петефи. Чем не уравнение? Или на языке математики это называется пропорцией?
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Какой из меня математик!.. Вы знаете… впрочем, откуда вам это знать?.. Словом, я намеревался стать архитектором, и лишь страх перед математикой удержал меня от этого поприща. Тогда я внял совету своего лучшего друга, который предостерег меня от трудностей профессии архитектора. А семья хотела сделать из меня юриста. Единственная возможность получить юридическое образование, если наряду с учебой служить в какой-нибудь конторе. Сыну вдовы только так и можно бы пробиться. Но разумеется, пробиться все равно не удалось…
Эх, если бы тогда знать, как немного математических премудростей требуется усвоить архитектору и насколько прочно прививается философская глубина математики мышлению человека — если, конечно, он пользуется своими мыслительными способностями… Словом, по-моему, я прирожденный архитектор, хотя мне и не удалось овладеть этой профессией. Зато я худо-бедно освоил несколько языков и теперь служу гидом. Если разобраться, это не такое уж плохое занятие.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Благодарю! Тогда давайте выпьем за здоровье умелых гидов, которые повсюду сопровождают, многое показывают и мало объясняют. Боюсь, что я, по своему обыкновению, и сегодня чересчур велеречив, пытаюсь объяснить множество явлений кряду и постоянно сбиваюсь на лирические излияния… А почему бы и нет? Пить вино у нас не запрещается. Вы заблуждаетесь, у нас вовсе не косятся на человека, если тот заходит в распивочную. Но присматриваются, в каком виде он оттуда вышел… Моя дневная норма — это стакан вина перед обедом, двести граммов. Второй стакан — если приходится пить — идет без удовольствия. А третий пробуждает страх перед математикой. В данный момент я как раз на этой грани и не имею ни малейшего желания преступить ее… Какой резон развязывать в себе доселе сдерживаемые рефлексы и шататься по улицам без удержу? На это у человека нет ни резона, ни права, будь он хоть гидом или рабочим, инженером или художником — безразлично.