— Вы свободны.
Увидев, с каким страхом глядят они на дуло автомата, Юрда закинул его за плечо и еще настойчивее повторил, показывая на дорогу, ведущую вниз:
— Мы вас отпускаем, катитесь отсюда!
Они неуверенно шагнули вперед и снова остановились. В их глазах Юрда безошибочно читал: «Знаем мы этот номер: застрелены при попытке к бегству!» Он покачал головой, сложил руки на груди. Буркнул: «Катитесь ко всем чертям», повернулся к ним спиной и скрылся в ельнике. В просветы между ветвями он видел, как те двое нерешительно, чуть ли не пятясь, спускаются вниз по крутой тропке, не отводя глаз от того места, где он скрылся, и все еще ожидая рокового выстрела. По мере того как расстояние между Юрдой и ними увеличивалось, они ускоряли шаг, потом осмелели и сломя голову помчались. Менее ловкий старший лейтенант споткнулся о торчавший корень, кувыркнулся, но тут же вскочил на ноги и бросился догонять стройного блондина. Невольная улыбка Юрды вскоре перешла в презрительную усмешку. «С этими покончено», — облегченно подумал он и вернулся к Яну с майором.
Майор Ганс Вайнер, лицо которого до сих пор выражало лишь какое-то безучастное пренебрежение к происходящему, встретил Штефана вопросом:
— А что будет со мной? Меня вы не отпускаете?
Штефан поглядел ему в глаза. Где-то на самом их дне за кажущимся равнодушием и наигранным безразличием он увидел обыкновенный человеческий страх. «Да ты, дружочек, из того же теста, что и прочие, — подумал он с состраданием и со странной горечью, — да, из того же теста, что и все мы. Неотступно нас преследует страх. Иногда садится нам на шею и душит человека, иногда мы словно и не знаем о нем, вернее, не хотим знать, не подпускаем его к себе; но достаточно самой малости, чуток невезения, и он опять тут как тут, ледяными когтями сжимает сердце. Иногда преследует, а когда колесо повернется, подставляет ложку. Его породила война, ею он жив, и, пока не придет конец войне, пока не прозвучит последний выстрел, страх, ее верный сообщник, будет с нами». Юрда опустил глаза, почувствовав, что им овладевает какое-то фальшивое сострадание. «Ну нет, — жестко сказал он себе, — в конце концов твой страх, майорчик, вполне уместен, кем бы ты ни пришел сюда, убежденным фашистом или просто случайным попутчиком, ты пришел сюда с ними, хотя здесь тебе делать нечего».
— Приятель, у тебя немножко не тот случай, — насмешливо сказал Юрда. — Твоя беда, что у тебя такой высокий чин.
Он уселся на кочку и достал из кармана помятую сигарету.
— Хочешь, дам половинку? — великодушно предложил он майору, а когда тот сказал, что не курит, Штефан закурил и с наслаждением затянулся.